Конкурс " Волк"

Волки - ласковые звери...
Дай, поглажу, серый шельма! -
Мягкость сена, прочность шлема
По спине рукою мерю.

Взгляд - собачий (но не весел)
Из-под хмурой волчьей брови.
Сколько ж ты из горла песен
Вывыл! Сколько выпил крови!

Снились зори, снились лани
И костры в трескучем танце,
Жернова в крестьянском ранце,
Конь, везущий в гору сани...

Серый шельма, дай поглажу
Удалую волчью холку!
Чем ты страшен? - пусть мне скажут!
Страшно может быть и волку.

Сказка «Три поросенка»
Жил-был однажды...
...очень-очень плохой волк, который хотел съесть трех поросят. Но один, самый умный, поросенок оказался хитрее волка. А дело было вот как...

Жили-были три поросенка, которые ушли от папы и мамы, чтобы побродить по свету. Все лето они бегали по лесам да полям, играя и веселясь. Веселей их не было никого, со всеми они легко заводили дружбу, везде их с радостью принимали. Но вот лето подошло к концу, и все стали возвращаться к своим обычным делам, готовясь к зиме.

Наступила осень, и три поросенка с грустью поняли, что прошли веселые времена и что нужно работать, как все, чтобы холодной зимой не остаться без крова. Поросята стали советоваться, какой дом им построить. Самый ленивый из поросят решил построить хижину из соломы.

— Мой дом будет готов за один день, — сказал он братьям.

— Он будет непрочный, — покачали головой братья, не одобряя решение брата.

Второй поросенок, менее ленивый, чем первый, пошел искать доски и — тук-тук-тук — за два дня сложил себе домик. Но деревянный домик не понравился третьему поросенку. Он сказал:

— Так дома не строят. Надо построить такой дом, чтобы в нем не страшен был ни ветер, ни дождь, ни снег и, самое главное, чтобы он защитил от волка.

Проходили дни, и дом мудрого поросенка потихоньку, кирпич за кирпичом, рос. Братья посмеивались:
— Ну что ты так много работаешь? Разве тебе не хочется пойти с нами поиграть?

Но поросенок упрямо отказывался и продолжал строить:
— Сначала построю дом, и только тогда пойду играть.

Именно этот, самый умный из трех поросят, заметил, что неподалеку оставил свои следы огромный волк. Встревоженные поросята спрятались в домах. Вскоре появился волк и свирепо уставился на соломенный домишко самого ленивого поросенка.

— Выходи, поговорим! — приказал волк, и у него уже потекли слюнки в предвкушении обеда.

— Я предпочитаю остаться здесь, — ответил, дрожа от страха, поросенок.

— Я тебя заставлю выйти! — крикнул волк и изо всех сил подул на домик.


Соломенный домик развалился. Довольный успехом, волк не заметил, как поросенок выскользнул из-под кучи соломы и побежал прятаться в деревянный домик своего брата. Когда злой волк увидел, что поросенок убегает, то заорал страшным голосом:
— А ну иди сюда!

Он думал, что поросенок остановится. А тот уже вбегал в деревянный домик своего брата. Брат его встретил, сам дрожа как осиновый лист:
— Будем надеяться, что наш домик выдержит! Давай мы оба подопрем дверь, тогда волк не сможет ворваться к нам!

А голодный волк, стоя возле домика, слышал, что говорили поросята, и, предвкушая двойную добычу, начал барабанить в дверь:
— Откройте, откройте, мне надо с вами поговорить! Двое братишек плакали от ужаса, но старались удержать дверь. Тогда разъяренный волк поднатужился, раздул грудь и... фу-у-у! Деревянный домик рухнул, как карточный. К счастью, их мудрый брат, который все видел из окна своего кирпичного дома, быстро открыл дверь и впустил убегавших от волка братьев.

Едва он успел их впустить, как волк уже стучал в дверь. На этот раз волк был озадачен, потому что домик показался ему более прочным, чем предыдущие. И в самом деле, он подул раз, подул другой, подул третий — но все напрасно. Домик стоял по-прежнему, а поросята уже не так как прежде, дрожали от страха. Обессиленный волк решил пойти на хитрость. Рядом стояла лестница, и волк взобрался на крышу, чтобы осмотреть дымовую трубу. Однако все, что он делал, заметил мудрый поросенок и скомандовал: — Быстро разводите огонь! В это время волк, засунув лапы в трубу, раздумывал, стоит ли ему спускаться в такую черноту.

Залезть туда было непросто, но очень уж аппетитно звучали доносившиеся снизу поросячьи голоса. «Умираю от голода! Попробую все-таки спуститься!» — и он плюхнулся вниз.

Едва придя в себя, волк увидел, что приземлился прямо в горящий очаг. Огонь охватил волчью шерсть, хвост превратился в дымящийся факел. Но на этом все не кончилось. Мудрый поросенок крикнул: — Бейте его, да посильней! Бедного волка как следует избили, а затем, стонущего и воющего от боли, выбросили за дверь.

— Никогда! Никогда больше не буду лазить по трубам! — кричал волк, пытаясь погасить свой пылающий хвост. В один миг он был далеко от этого злополучного дома. А счастливые поросята танцевали у себя во дворе и пели песенку:
— Тра-ля-ля! Волк не вернется никогда!
С этого страшного дня братья умного поросенка тоже взялись за работу. Вскоре к кирпичному дому прибавилось два других. Однажды волк забрел в те места, но как только увидел три трубы, то вновь как будто почувствовал нестерпимую боль в обожженном хвосте, и он ушел из тех мест навсегда.

Вот тогда уверенный, что ничто им больше не угрожает, умный поросенок сказал:
— А теперь хватит работать! Пойдем играть!

Когда ночь оденет на плечи тихий свет немеркнущих звезд,
Снова станет беспечный тот вечер, по простому красив и хорош..
И сольются безмолвные тени, станут стаей спешащей в ночи...
Не спеши к ним прохожий на встречу, не вставай у них на пути...

Кто рожден был свободным и гордым, не откажет в беде и нужде;
Но не стоит ставить капканов- будет хуже не им, а тебе...
Слышишь Стая, на небе уж полночь и пора собираться нам в путь...
Не иди к нам прохожий на встречу, не пытайся волков обмануть!

Одинокие тени сольются... не оставят следов, в ночь спеша-
Те кто предан друг другу до смерти, и для них безразлична цена...
Полюбил- так люби до могилы, а иначе ты вовсе не волк!
Лес поможет и даст тебе силы, а иначе- какой в этом толк?

Однажды Волк украл маленького Телёночка и принёс его домой, чтобы съесть. Но он полюбил несмышлёного Телёнка и решил его пока не кушать, а подождать, пока тот вырастет. Постепенно они настолько привыкли друг к другу, что стали жить, как папа и сынок.

Однако бывшие дружки Волка — Медведь, Кабан и Лиса — во что бы то ни стало хотят украсть у него Телёнка и съесть, чего бы им это ни стоило. Поначалу Волк им мягко намекал на то, что не хочет с ними делиться, а позже прогнал их со своего двора, помощь в чём ему оказал подросший и окрепший Телёнок… вернее, уже не Телёнок, а настоящий Бык.

Созвездие белой волчицы

Ты знаешь как трудно бывает проснуться,
Суметь разлепить непослушные веки,
И выйти в свинарник заплеванных улиц,
Где вовсе не волк человек человеку,

Ты ищешь в сетях GSM’а и NET’а,
Ты ищешь в глазах безразличных прохожих,
Почти убедившись что все бесполезно,
Так сильно они на тебя не похожи.

Остался последний проверенный способ
Поверить, что ты не напрасно родился:
Завыть на холодные белые звезды,
Увидеть созвездие Белой Волчицы.

Ты видишь – она пробегает по небу,
Ты знаешь, что белых волчиц не бывает,
Но ты видишь смысл во всем, что ты сделал,
Пока Белая Волчица ищет свою Белую Стаю…

Как только на карту поставлены цели,
То ты механизм, а не банка с соплями,
Иди, не жалея ни душу ни тело,
Дойди не жалея и не вспоминая.

Судьба – это то, с чем придется мириться,
Ты знал, компромиссы с собой невозможны.
Никто не поймет с чем сражается рыцарь,
Никто не пойдет под чужие знамена.

А это созвездие – глюки от боли,
Закончится вой – со слезами растает.
Твое одиночество – добрая воля.
Ей тоже хреново. Ее не бывает.

Ты видишь – она пробегает по небу,
Ты знаешь, что белых волчиц не бывает,
Но ты видишь смысл во всем, что ты сделал,
Пока Белая Волчица ищет свою Белую Стаю…

Ты веришь, что с мокрого серого неба
Увидят, придут, и протянут ладони,
Оценят, что мог бы убить, но не сделал,
И что ты сумел, но кто видел – не понял.

Ненужные принципы, голос все тише,
Привычка молчать понадежнее кляпа,
Но веришь, что все же однажды отыщешь
Того, кто поймет, что ты волк, а не тряпка,

Ты видишь ее, опуская ресницы,
Ты веришь, что стоит позвать хриплым воем,
Они, из созвездия Белой Волчицы,
Придут обороной, и встанут стеною.

Ты видишь – она пробегает по небу,
Ты знаешь, что белых волчиц не бывает,
Но ты видишь смысл во всем, что ты сделал,
Пока Белая Волчица ищет свою Белую Стаю…

Добрый день! Всем нам с детства знаком этот персонаж – злой серый волк, который съедает всех без разбора, но такой ли он злой на самом деле? По крайней мере, случаи нападения волка на людей крайне редки, их буквально единицы, опять же недобрую славу для этого серого хищника сыграл народный фольклор. Конечно же волки являются грозными хищниками в мире природы, стаей они могут одолеть любого крупного травоядного нашей страны и лося и кабана и быка. Разве что медведь, тигр или росомаха смогут противостоять этой хорошо организованной грозной силе, чем является стая волков.
Волки стайные животные размер стаи может быть до 30-40 особей, при этом внутри стаи они ведут моногамный образ жизни, и верность своему партнёру сохраняют до смерти одного из них. Вожаками стаи является доминирующая пара альфа-самец и альфа-самка, остальные члены стаи, как правило, их родственники или пришлые одинокие волки. В волчьей стае существует жёсткая иерархия, и нарушивший её бывает жестоко наказан. Волки являются плотоядными животными, их основная пища лоси, олени, кабаны, косули, нередко они нападают и на домашних животных коров, овец, лошадей. Бывают случаи и домашних собак загрызают. Помимо крупных млекопитающих волки не прочь полакомиться и более мелкими грызунами, зайцами, сусликами, мышевидными, птицами и их кладкой. Волки активны преимущественно в ночные часы, о своём присутствии они сообщают громким протяжным воем, причём издаваемый звук сильно отличается у матёрых самцов, молодняка или у самок.
Бытует забавное мнение, что волк воет на луну, на самом деле они оглашают своим воем округу практически в любой день, независимо от того, есть на небе луна или её нет. Своим воем они общаются между собой в стае, а так же предупреждают конкурентов о своём присутствии на территории. Волки прекрасные бегуны как на короткие дистанции, при этом они могут развить скорость до 60 км/час, так же им по силам длительные преследования жертвы, иногда по несколько часов безостановочного бега. В природе волки живут недолго 15-20 лет, но уже к 10-12 годам у них проявляются признаки старости, и без стаи в этом возрасте им прожить было бы трудновато.
Итак, давайте посмотрим прекрасную подборку снимков волки, волчья стая фото, а так же самые интересные съёмки волчья стая, волки видео.
Люди, задумайтесь, мы уже уничтожили многие виды животных на Земле, давайте сохраним тех, кто еще остался!

- Сказки нынче - много лжи,
Нет науки для детей.
Взрослый! Лучше расскажи
Про сраженья былых дней!

- Что ты, старый! Не серчай.
Слишком молоды еще
Чтобы слушать про Дунай
И про раны "на плечо".

- Так послушайте сейчас
Про степных Волков седых,
Как спасали они нас
С поля боя уносив.

- Много лет уже прошло,
А Волков и след простыл.
Только сердце уж нашло
Кто ему так люб и мил...

- Да, давно минувших дней
Не вернешь на наш то век,
Только помни ты одно -
Волк - такой же человек.

Суровый закон.
Закон у стаи есть важнейший
В диком лесу побеждает сильнейший.

Старый волк взглянул сердито,
Замер, уши приподнял.
Желтые глаза его открыты,
Это он на стражу встал.

Волк был настоящим вожаком!
От опасности он не убегал,
Был он благороден и силён,
Врагов своих всегда он побеждал.

Зарычал свирепо волк,
Огляделась волчья стая.
И весь его звериный полк
Побежал, хвост поджимая.

Но старый волк не побежал,
Врага от стаи надо бы отвлечь,
Хоть стоял он, чуть дрожа.
Вдруг послышалась людская речь.

Вожак прыгнул в сторону и побежал,
За собой он гибель увлекал.
Два охотника вышли на встречу
Ружья заряжены крупной картечью

Наш вожак бежал, бежал,
Внезапно выстрел меткий,
Серый волк споткнулся и упал
Сломав у ёлки низенькие ветки.

Старый волк лежал и умирал
Охотники так его и не нашли.
Снег тихонько волка засыпал,
А люди потоптались и ушли.

Закон тайги во все времена суров,
В любой момент ты к смерти будь готов.
Но всё же этот старый волк
Знал в настоящей дружбе толк.

«Ну, погоди» является одним из самых популярных и увлекательных мультфильмов. Здесь мы знакомимся с невероятно интересными героями Волком и Зайцем. В каждой серии мультфильма «Ну, погоди» мы видим все новые и новые приключения этих героев. Задача «Ну, погоди» не только рассмешить или увлечь зрителя, но и научить его чему-то. Например, настоящей дружбе или показать достаточно трудные жизненные ситуации на забавных примерах.

В «Ну, погоди» представлены очень характерные герои. Волк, достаточно агрессивен, и неудержим желание добраться, до Зайца, который так и не может оказаться в его серых лапах. Заяц, по своей натуре хитрый и находчивый, он всегда и везде находит выход из сложившейся ситуации. Как бы то ни было, к волку мы испытываем сочувствие и некоторое сострадание, поскольку в каждой серии он терпит поражение. Каждый маленький зритель найдет в этом мультике что-то своё. Мультсериал «Ну, погоди» настолько разнообразен, что будет по душе не только детям, но и их родителям.

Ты не увидишь как немощный волк

Лакает беззубым ртом молоко.

Я уйду когда ты уснешь

Лизнув тебя своим языком.

Ты не расстроишься

Подумав - предал

Ведь это похоже на волка

И не увидишь - серебрит седина

И лапы слабеют от боли

Волк лежал в углу на деревянной полке и спокойно смотрел на глазеющих посетителей. Около его клетки почему-то замолкали даже дети. А взрослые, поймав на себе его пронзительный взгляд, тихо говорили друг другу: «Да-а, если такого на воле встретишь …». «На воле!», думал волк, «Если бы я был на воле, мы бы никогда не встретились». Волк не помнил, когда он здесь оказался. Возможно, в клетке и родился – ему никто об этом не рассказывал. Те, что приносили еду, часто менялись и пытались с ним заигрывать. Он не любил их – терпел. За всю жизнь он позволил лишь одному человеку трепать себя по загривку и даже обнимать. Допуская столь странную слабость, он каким-то седьмым чувством ощущал в парне такого же одинокого волка. Пожалуй, за всю безрадостную жизнь в клетке это была его единственная привязанность. Он даже ждал появления своего «кормильца» и его суровый взгляд становился мягче.

Волк был тогда молод – в переводе на «человеческий» лет тридцати. Он часто просыпался по ночам от многозвучия никогда не виданных тундр, степей и заснеженных равнин. В его крови бродила крепкая «закваска» суровых северных зим и он всем своим нутром чувствовал необходимость держаться дальше от людей, особенно тех, что пытались изображать расположенность к нему, но не могли скрыть животный страх перед его взглядом. Волк был спокоен, он всегда сознавал свою силу и не давал никому «переходить границы». В его крови жил Завет предков – всегда быть острожным! Несколько раз на территорию волка приводили подруг. Но не успевало его сердце оттаять от внезапно хлынувшей нежности, как подругу куда-то уводили и, вновь целыми днями и ночами он должен был по капле пить горькую тоску. Постепенно растворялись образы и ощущения, оставляя душу пустой и чистой, как та искусственная «пещера», в которой он прятался от надоевших взглядов. И тогда волк не выдерживал и начинал выть – долго, протяжно, упоённо…. Когда он выл все остальные замолкали, понимая остроту внезапной слабости сильного. А утром он опять спокойно и пронзительно глядел на людей, слыша: «Смотри, какой взгляд! Сколько волка не корми…». «Да…», отвечал он, «вряд ли можно найти волка, который бы сам захотел, чтобы вы его кормили». Он смотрел на них и не понимал, почему он здесь, а родина его предков за тридевять земель. Зачем он должен слушать все эти нелепости, когда каждый из двуногих боится его даже на таком расстоянии и в клетке?

Пришёл час, когда его сердце не откликалось уже ни на что. И вот появился этот парень…. Он совсем не боялся волка, и они сразу поняли друг о друге всё. Когда волк понял, что каждый раз ждёт Человека-волка, пожурил себя: «Нельзя привязываться. Ты же знаешь, что всё хорошее быстро заканчивается. Надолго остаётся лишь боль и вой. Не жди Его!». Но наступал день и просыпалось ожидание. Однажды Человек пришёл рано и, чисто вымыв пещеру, сел на пол, подозвав рукой Волка. Он прижал к себе его голову и, ласково потрепав за ухо, вдруг очень протяжно из самой глубины выдохнул. «Ну, вот и всё…», подумал Волк. «Ну…, вот и всё», сказал Человек. В этот раз было так больно, что Волк даже не выл, просто решил больше не жить. Но ему не дали умереть….
Прошло ещё много времени – всё было как всегда. Одни приходили его кормить, а другие – смотреть. И все с глубоко затаённым страхом осуждали взгляд Волка.

Голодные волки встретили в лесу зайца и собрались его съесть, а заяц им говорит:
- Погодите, мной вы сильно не насытитесь, а я могу вас привести к стаду овец.
Волки решили не есть зайца и пошли за ним. Идут, а голод мучает все сильнее, они значит спрашивают:
- Долго еще идти?
Заяц им отвечает:
- Вот, сразу за горой, которая перед нами.
Начали подыматься на гору - не совладали волки с голодом, набросились на зайца и съели. Наесться не наелись, голод мучает, но соблазна перед глазами более нет. Поднялись на гору и видят стадо овец...
Сытно отобедали, и тут один значит говорит:
- Как-то нехорошо с зайцем получилось.
Другой:
- Да уж, пойдемте, останки что ли захороним?
Вернулись, похоронили зайца, поставили камень на могилку и думают, что же написать:
- “другу зайцу” - не пойдет, не поймут, зачем друзья его съели
- “врагу зайцу” - тоже не пойдет, какой же он враг, когда привел их к стаду овец
Думали, думали, и написали - “нашему КОНСУЛЬТАНТУ и ПАРТНЕРУ - зайцу”

Томное летнее солнце нежно ласкало всех и вся под своими длинными лучами. Несколько человек стояли у стен комнатки-портала, охраняемые тремя дюжими молодцами: Деем, Селимом и еще одним мужчиной, не соизволившим назваться. Это Другие. Была в этой сцене и безмерная любовь, и грусть скорого расставания...
-Кесседи... – Асгир притронулся к равнодушной Волчице. – Будем прощаться?
-Да, - деревянно ответила та. – Прощай, Асгир.
-Ты ничего не хочешь сказать мне? – голос Асгира дрогнул.
О, как же жестоко было это равнодушие! Холод пробрал бывшего Ядознатца, холод и... Отчаяние...
-Что я должна сказать тебе? – равнодушно протянула Волчица. – Ты отказался от меня. Все, Асгир. Ты полностью свободен.
-Когда я от тебя отказался? – не понял Асгир.
-Когда сказал, что мы чужие. Помнишь? В бункере это было.
-Все правильно, - Асгир кивнул. – Ты вернешься в свой мир. Тебя с Землей ничего не связывает, так?
-Да, - все так же безразлично ответила Волчица. – Все так. Земля – ничто для волка.
В горле Асгира встал комок. Да, парень знал, что Волчица уйдет... А ведь...
-Так нельзя... – не своим голосом выговорил парень. – А я? Как же я?
-А что ты? – Волчица резко развернулась и оказалась лицом к лицу с синеглазым юношей. – Ты на Земле останешься. Ты так рвался сюда, брат.
От Асгира не скрылось то, с какой интонацией было произнесено слово «брат». Что ж, раз только брат...
-Хорошо, сестренка, - тоже подчеркнул Асгир. – Я сделаю так, как ты захочешь.
Волчица отвернулась с самым безразличным видом. Асгиру было плохо: очень плохо... На его глазах рушился мир, который он создавал по крупицам, по песчинкам, склеивая зыбкую постройку собственной кровью...
-Хватит, Волчица, - оборвала вдруг Рамира. – Перестань над ним издеваться.
-Он сам напросился, - Волчица пожала плечами.
Кесседи не просто так мучила Асгира: ей просто жизненно необходимо было, чтобы Асгир сам сказал те три слова, которые могли изменить их жизнь навсегда. Но синеглазый молчал. Волчица демонстративно развернулась и в ту же минуту почувствовала ледяные пальцы на своей кисти.
-Я тебя не пущу, - на ультрамариновых глазах Асгира выступили слезы. – Ты мне всю жизнь изменила, Волчица... Ты не уйдешь просто так... Поняла?
Асгир вдруг понял, что кричит. Но останавливаться было нельзя: его счастье рушилось, его песчаный замок смывало непокорной волной.
-С какой это радости? – поинтересовалась Волчица, не вырывая, правда, руки из рук Асгира.
-Потому что я люблю тебя! – выкрикнул Асгир.
Дей густо покраснел и отвернулся: дескать, я тут ни при чем…
-Довольно, - оборвала Асгира Кесседи. – Я поняла. Ну, что ты молчал так долго?
-Боялся, что ты убьешь меня, - честно признался Асгир.
Волчица вздохнула, посмотрела на обнимающихся Аттила и Рамиру и, показав через плечо на Асгира, пропела:
-Глупый маленький брат...
-Согласен, - улыбнулся Киро, сняв с головы обруч и рассматривая Кристалл Молнии.
-Не видишь, что ты нравишься мне? – Волчица провела ладонью по щеке синеглазого молодого человека. – Ты заменил мне Хозяина, вернул меня к жизни...
-А я думал, ты считаешь меня всего лишь братом... – ошеломленно произнес Асгир.
-Глупый, - Волчица рассмеялась, слушать смех этой жестокой некогда девушки было немного странно. – Просто любовь с помощью нашей азбуки не выразить.
-Это правда? – Асгир поглядел на Рамиру, припавшую к Аттилу.
-Не сопротивляйся, Асгир, - улыбнулась блондинка. – Плыви по течению. Это приятно.
-Волчица... – начал Асгир.
-Эй, - прервал парня Дей. – Выбирайте. Нам велено препроводить вас туда, куда вы решите пойти.
Волчица прижала палец к губам Асгира:
-Волчицы больше нет, она умерла вместе с Хозяином и Ядознатцем. Осталась только Кесседи. Я хочу вернуться в мой мир, пойдешь за мной?
-Конечно, - согласился Асгир. – Вот только… Билли, брат, выходит, я снова теряю тебя?
Лоб Чедвика покрылся испариной:
-Ты этого хочешь?
-Нет, - жарко возразил Асгир. – Ты брат мне! Я не хочу больше жить без тебя!
-Ну, тогда я иду с вами… У вас найдется местечко не для волка, но для брата? Я всегда буду рядом…
Асгир разбежался и, как в детстве, запрыгнул на Билла, который согнулся под тяжестью выросшего брата. Даже охрана улыбнулась при виде такой любви и заботы…
-Мы тоже уходим, - вмешался в трогательную семейную сцену Аттил. Будем жить в нашем интернате. Может, когда-нибудь навсегда к вам переберемся, но пока не хочется бросать Ральфа. Да и нет у нас никого на Земле…
-А я – во второй, - Киро надел обруч, Кристалл которого снова налился светом. – Мы уладим отношения с отцом и все будет по-старому. Буду нужен – я во втором мире. Спасибо за то, что верите мне.
-Значит, Землю мы оставляем... А мы так стремились сюда... – вздохнул Аттил. – Что она нам дала?
-Многое, брат, - Асгир поднял голову к небу.
По небу медленно плыли облака, смешиваясь с солнцем, составляя пропитанные светом замки, волны, сугробы...
-Она дала нам свободу выбора... – закончил фразу Асгир. Дала прощение, доверие… Нас не боятся… Почти… И любимых…Разве мало?
Рамира улыбнулась и поцеловала мулата в нос. Аттил гладил девушку по голове, перебирая пальцами светлые пряди. Ему никогда не хотелось отпускать эту красивую улыбчивую девушку, растопившую его каменное сердце.
Волчица тоже подняла голову. Одно облако над землей, пропитанное солнечным соком и оттого особенно красивое, приобрело форму волчьей головы. Кесседи улыбнулась, протянула руку к небу и прошептала:
-Хозяин... Спасибо, что научил любить...

Волчица
В «Отечнике» рассказывается про одного подвижника, жившего в маленькой пещере, в которой возможно было помещаться только одному человеку. К нему во время его трапезы привыкла приходить волчица. Ожидала она всегда у входа в пещеру так долго, пока пустынник не выносил ей остатков своей трапезы: тогда она лизала его руки и уходила, как бы исполнив долг свой и получив утешение.
Случилось так, что подвижник отлучился на довольно продолжительное время из пещеры. Вернулся он только к ночи. В этот промежуток приходила волчица – к обычному часу трапезы. Обнаружив, что келья пуста, она вошла туда, и, увидев висящую в пещере корзинку из пальмовых ветвей с пятью хлебами, один из этих хлебов волчица достала и съела; затем, совершив преступление, ушла.
Пустынник, возвратившись, увидел, что корзинка повреждена и что недостает одного хлеба. По оставшимся крохам от съеденного хлеба он легко угадал виновного. Справедливость подозрения подтвердилась последствиями: в следующие дни волчица не приходила по своему обычаю, не решаясь на это после своего поступка.
Это огорчало пустынника. Призванная его молитвами, по прошествии семи дней она возвратилась и села, по обычаю, пред пещерой – как раз в это время пустынник употреблял пищу. Однако волчица не осмелилась подойти так близко, как подходила прежде, но сидела вдали, опустив глаза в землю, чем ясно выражала, что просит прощения. Пустынник, сжалившись над нею, приказал ей подойти ближе и, ласково погладив рукою по голове, угостил ее удвоенным количеством хлеба. Получив прощение, волчица развеселилась и снова начала исполнять принятую ею на себя обязанность – посещать пустынножителя.

Красная Шапочка


Жила-была в одной деревне маленькая девочка, такая хорошенькая, что лучше ее и на свете не было. Мать любила ее без памяти, а бабушка еще больше.
Ко дню рождения подарила ей бабушка красную шапочку. С тех пор девочка всюду ходила в своей новой, нарядной красной шапочке. Соседи так про нее и говорили:
- Вот Красная Шапочка идет!
Как-то раз испекла мама пирожок и сказала дочке:
- Сходи-ка ты, Красная Шапочка, к бабушке, снеси ей этот пирожок и горшочек масла да узнай, здорова ли она.
Собралась Красная Шапочка и пошла к бабушке в другую деревню.
Идет она лесом, а навстречу ей – серый Волк. Очень захотелось ему съесть Красную Шапочку, да только он не посмел – где-то близко стучали топорами дровосеки.
Облизнулся Волк и спрашивает девочку:
- Куда ты идешь, Красная Шапочка?
А Красная Шапочка еще не знала, как это опасно - останавливаться в лесу и разговаривать с волками. Поздоровалась она с Волком и говорит:
- Иду к бабушке и несу ей вот этот пирожок и горшочек масла.
- А далеко ли живет твоя бабушка? – спрашивает Волк.
- Довольно далеко, - отвечает Красная Шапочка.
- Вон в той деревне, за мельницей, в первом домике с краю.
- Ладно, - говорит Волк, - я тоже хочу проведать твою бабушку. Я по этой дороге пойду, а ты ступай по той. Посмотрим, кто из нас раньше придет.
Сказал это Волк и побежал, что было духу по самой короткой дорожке.
А Красная Шапочка пошла по самой длинной дороге. Шла она не торопясь, по пути то и дело останавливалась, рвала цветы и собирала в букеты.
Не успела она еще и до мельницы дойти, а Волк уже прискакал к бабушкиному домику и стучится в дверь: тук-тук!
- Кто там? – спрашивает бабушка.
- Это я, внучка ваша, Красная Шапочка, - отвечает Волк тоненьким голоском. - Я к вам в гости пришла, пирожок принесла и горшочек масла.
А бабушка была в это время больна и лежала в постели. Она подумала, что это и в самом деле Красная Шапочка, и крикнула:
- Дерни за веревочку, дитя мое, дверь и откроется!
Волк дернул за веревочку – дверь и открылась.
Бросился Волк на бабушку и разом проглотил ее. Он был очень голоден, потому что три дня ничего не ел.
Потом закрыл дверь, улегся на бабушкину постель и стал поджидать Красную Шапочку.
Скоро она пришла и постучалась: тук-тук!
- Кто там? – спрашивает Волк.
А голос у него грубый, хриплый.
Красная Шапочка испугалась было, но потом подумала, что бабушка охрипла от простуды и оттого у нее такой голос.
- Это я, внучка ваша, - говорит Красная Шапочка. - Принесла вам пирожок и горшочек масла.
Волк откашлялся и сказал потоньше:
- Дерни за веревочку, дитя мое, дверь и откроется.
Красная Шапочка дернула за веревочку - дверь и открылась.
Вошла девочка в домик, а Волк спрятался под одеяло и говорит:
- Положи-ка, внучка, пирожок на стол, горшочек на полку поставь, а сама приляг рядом со мной. Ты верно очень устала.
Красная Шапочка прилегла рядом с волком и спрашивает:
- Бабушка, почему у вас такие большие руки?
- Это чтобы покрепче обнять тебя, дитя мое.
- Бабушка, почему у вас такие большие глаза?
- Чтобы лучше видеть, дитя мое.
- Бабушка, почему у вас такие большие зубы?
- А это чтоб скорее съесть тебя, дитя мое!
Не успела Красная Шапочка и охнуть, как злой Волк бросился на нее и проглотил с башмачками и красной шапочкой.
Но, по счастью, в это самое время проходили мимо домика дровосеки с топорами на плечах.
Услышали они шум, вбежали в домик и убили Волка. А потом распороли ему брюхо, и оттуда вышла Красная Шапочка, а за ней и бабушка - обе целые и невредимые.

В одном из глубоких селенье тайги, в небольшом поместье жил себе, не тужил мужик, хотя мужиком то он от роду никогда не был. Так - как его предназначение велело отроду и породу от глубоких корней, быть графом. Графом, назвать его было сложно, на светские вечера он не ходил и «знать», мягко сказать не очень то уважал. Жил не богато, но впроголодь его большая семья, никогда не сидели. Очень Себастьян, любил тайгу, как уйдет бывало, в осень или поздней зимой на охоту, так жди его, не дождешься. Нет, день, два, бывало, что недели на пролет не появлялся, под родной крышей своего большого просторного дома.
В один из теплых солнечных дней, вся рать, собралась немного размять кости и получить порцию адреналина. Взнуздали коней, одев им седла, со свистом и шумом отправились в давно уже привычном для всех, направлениях. Оказавшись на одной, из достаточно открытых полян, Себастьян неожиданно для себя заметил, два черных, больших пятна.
Кто? Задал он вопрос себе, немного придержав коня.
Друзья с шумом пронеслись рядом, собаки шли кольцом, окружая их. Вдруг что-то темное рвануло в сторону, в прыжке пересекая куст. Себастьян скинув ружье с плеча метким выстрелом, перехватил прыжок волка. Вернувшись взглядом на прежнее место, он уже отчетливо видел волчицу. Сомненья исчезли.
-Волки.
Произнес, Себастьян. Вторым ударом он всадил картечью, прямо в стоявшую мишень. Тушка мгновенно упала, немного пошатнувшись от сильного удара, заряда. Себастьян слез с лошади, направился в сторону своей добычи . Друзья – охотники, с резвостью и азартом повернули коней, направляя их в сторону выстрела. Себастьян, шел проваливаясь почти по пояс в снег, высоко вверх подняв ружье.
Подойдя к месту своей добычи, он увидел трясущегося от страха и холода, маленького пушистого волчонка, похожего на шестимесячного лисенка. Себастьян, протянул в его сторону ладонь, волчонок коснулся его носом, слегка ее лизнув, поджав под себя пушистый хвост.
–«Лис» - Произнес Себастьян, медленно поднимая его с сугроба глядя ему в глаза. Странный, необычный волчонок подумал, Себастьян. Сам рыжий, глаза почти изумрудные. Он с любовью взглянул в глаза волчонку, чувствуя, как тепло и волнение растеклось - по его телу.
Себастьян, повернул в больших крепких руках маленького рыжего волчонка, заглядывая ему под хвост. Волчица – определил он. Возьму-ка я, ее себе, уж очень красивый будет у меня пес. В это время с шумом и лаем их собак, обступили его друзья. Собаки рычали и скулили, высказывая свое недовольство. Вскоре, после чьего - то приказа, все умолкли, влившись в тишину тайги.
-«Лис»- произнес, Себастьян.
- Возьму-ка я, ее себе.
Громко объявил Себастьян. По толпе разнесся гул, переходящий в громкие голоса. Что ты, Себастьян? Змею на шею? Ты что? Волка, сколь не корми, в лес смотрит. Брось его, на кой он сдался, собак мало что ли, зачем он тебе нужен? Ты сошел сума. Мужики, один за другим не прерывали свою речь. Себастьян казалось
их не слышал, ни слушал, и не хотел слушать. Он смотрел и смотрел, любуясь рыжим волчонком с искрящимися изумрудными глазами.

Волк лежал в углу на деревянной полке и спокойно смотрел на глазеющих посетителей. Около его клетки почему-то замолкали даже дети. А взрослые, поймав на себе его пронзительный взгляд, тихо говорили друг другу: «Да-а, если такого на воле встретишь …». «На воле!», думал волк, «Если бы я был на воле, мы бы никогда не встретились». Волк не помнил, когда он здесь оказался. Возможно, в клетке и родился – ему никто об этом не рассказывал. Те, что приносили еду, часто менялись и пытались с ним заигрывать. Он не любил их – терпел. За всю жизнь он позволил лишь одному человеку трепать себя по загривку и даже обнимать. Допуская столь странную слабость, он каким-то седьмым чувством ощущал в парне такого же одинокого волка. Пожалуй, за всю безрадостную жизнь в клетке это была его единственная привязанность. Он даже ждал появления своего «кормильца» и его суровый взгляд становился мягче.

Волк был тогда молод – в переводе на «человеческий» лет тридцати. Он часто просыпался по ночам от многозвучия никогда не виданных тундр, степей и заснеженных равнин. В его крови бродила крепкая «закваска» суровых северных зим и он всем своим нутром чувствовал необходимость держаться дальше от людей, особенно тех, что пытались изображать расположенность к нему, но не могли скрыть животный страх перед его взглядом. Волк был спокоен, он всегда сознавал свою силу и не давал никому «переходить границы». В его крови жил Завет предков – всегда быть острожным! Несколько раз на территорию волка приводили подруг. Но не успевало его сердце оттаять от внезапно хлынувшей нежности, как подругу куда-то уводили и, вновь целыми днями и ночами он должен был по капле пить горькую тоску. Постепенно растворялись образы и ощущения, оставляя душу пустой и чистой, как та искусственная «пещера», в которой он прятался от надоевших взглядов. И тогда волк не выдерживал и начинал выть – долго, протяжно, упоённо…. Когда он выл все остальные замолкали, понимая остроту внезапной слабости сильного. А утром он опять спокойно и пронзительно глядел на людей, слыша: «Смотри, какой взгляд! Сколько волка не корми…». «Да…», отвечал он, «вряд ли можно найти волка, который бы сам захотел, чтобы вы его кормили». Он смотрел на них и не понимал, почему он здесь, а родина его предков за тридевять земель. Зачем он должен слушать все эти нелепости, когда каждый из двуногих боится его даже на таком расстоянии и в клетке?

Пришёл час, когда его сердце не откликалось уже ни на что. И вот появился этот парень…. Он совсем не боялся волка, и они сразу поняли друг о друге всё. Когда волк понял, что каждый раз ждёт Человека-волка, пожурил себя: «Нельзя привязываться. Ты же знаешь, что всё хорошее быстро заканчивается. Надолго остаётся лишь боль и вой. Не жди Его!». Но наступал день и просыпалось ожидание. Однажды Человек пришёл рано и, чисто вымыв пещеру, сел на пол, подозвав рукой Волка. Он прижал к себе его голову и, ласково потрепав за ухо, вдруг очень протяжно из самой глубины выдохнул. «Ну, вот и всё…», подумал Волк. «Ну…, вот и всё», сказал Человек. В этот раз было так больно, что Волк даже не выл, просто решил больше не жить. Но ему не дали умереть….
Прошло ещё много времени – всё было как всегда. Одни приходили его кормить, а другие – смотреть. И все с глубоко затаённым страхом осуждали взгляд Волка.

Oksi пишет:

Волк лежал в углу на деревянной полке и спокойно смотрел на глазеющих посетителей. Около его клетки почему-то замолкали даже дети. А взрослые, поймав на себе его пронзительный взгляд, тихо говорили друг другу: «Да-а, если такого на воле встретишь …». «На воле!», думал волк, «Если бы я был на воле, мы бы никогда не встретились». Волк не помнил, когда он здесь оказался. Возможно, в клетке и родился – ему никто об этом не рассказывал. Те, что приносили еду, часто менялись и пытались с ним заигрывать. Он не любил их – терпел. За всю жизнь он позволил лишь одному человеку трепать себя по загривку и даже обнимать. Допуская столь странную слабость, он каким-то седьмым чувством ощущал в парне такого же одинокого волка. Пожалуй, за всю безрадостную жизнь в клетке это была его единственная привязанность. Он даже ждал появления своего «кормильца» и его суровый взгляд становился мягче.

Волк был тогда молод – в переводе на «человеческий» лет тридцати. Он часто просыпался по ночам от многозвучия никогда не виданных тундр, степей и заснеженных равнин. В его крови бродила крепкая «закваска» суровых северных зим и он всем своим нутром чувствовал необходимость держаться дальше от людей, особенно тех, что пытались изображать расположенность к нему, но не могли скрыть животный страх перед его взглядом. Волк был спокоен, он всегда сознавал свою силу и не давал никому «переходить границы». В его крови жил Завет предков – всегда быть острожным! Несколько раз на территорию волка приводили подруг. Но не успевало его сердце оттаять от внезапно хлынувшей нежности, как подругу куда-то уводили и, вновь целыми днями и ночами он должен был по капле пить горькую тоску. Постепенно растворялись образы и ощущения, оставляя душу пустой и чистой, как та искусственная «пещера», в которой он прятался от надоевших взглядов. И тогда волк не выдерживал и начинал выть – долго, протяжно, упоённо…. Когда он выл все остальные замолкали, понимая остроту внезапной слабости сильного. А утром он опять спокойно и пронзительно глядел на людей, слыша: «Смотри, какой взгляд! Сколько волка не корми…». «Да…», отвечал он, «вряд ли можно найти волка, который бы сам захотел, чтобы вы его кормили». Он смотрел на них и не понимал, почему он здесь, а родина его предков за тридевять земель. Зачем он должен слушать все эти нелепости, когда каждый из двуногих боится его даже на таком расстоянии и в клетке?

Пришёл час, когда его сердце не откликалось уже ни на что. И вот появился этот парень…. Он совсем не боялся волка, и они сразу поняли друг о друге всё. Когда волк понял, что каждый раз ждёт Человека-волка, пожурил себя: «Нельзя привязываться. Ты же знаешь, что всё хорошее быстро заканчивается. Надолго остаётся лишь боль и вой. Не жди Его!». Но наступал день и просыпалось ожидание. Однажды Человек пришёл рано и, чисто вымыв пещеру, сел на пол, подозвав рукой Волка. Он прижал к себе его голову и, ласково потрепав за ухо, вдруг очень протяжно из самой глубины выдохнул. «Ну, вот и всё…», подумал Волк. «Ну…, вот и всё», сказал Человек. В этот раз было так больно, что Волк даже не выл, просто решил больше не жить. Но ему не дали умереть….
Прошло ещё много времени – всё было как всегда. Одни приходили его кормить, а другие – смотреть. И все с глубоко затаённым страхом осуждали взгляд Волка.

Такой рассказ уже был на странице 7 у Вас же.

А значит КОНКУРС уже закончился, так как мой рассказ и картинка был последний 24 часа. Получается я Выиграла!!! Правильно я поняла.

Не поудаляла тексты и не тот скопирывала.

Да Натик выиграла конкурс Волк...

Да бывает....у меня тоже такое было

Спасибо