Э. А. Уоллис Египетская магия.

ПРЕДИСЛОВИЕ
Дошедшие до нас фрагменты религиозных текстов Древнего Египта
свидетельствуют о том, сколь важное место занимала в египетской религии
вера в магию, то есть в то, что с помощью магических имен, заклинаний,
чар, формул, фигур, изображений и амулетов, а также церемоний,
сопровождаемых «словами власти», можно достичь сверхъестественных
результатов. Несмотря на то, что египетская цивилизация постоянно
развивалась и достигла, очевидно, высокого интеллектуального уровня,
древние египтяне с самого начала своей истории и до ее завершения
находились под влиянием этой веры. Именно она определяла их взгляды на
преходящие и вечные ценности, взгляды труднообъяснимые на нынешнем
этапе мировой истории. Из-за своей скрупулезности в исполнении
многочисленных культовых церемоний, приверженности правилам
поклонения божественной Силе или силам, а также из-за преданности
религиозной магии египтяне в глазах тех, с кем они сталкивались,
приобрели репутацию чрезвычайно религиозных и суеверных людей. Эта
небольшая книга должна убедить читателя в том, что такую репутацию
египтяне действительно заслужили.

Египетская магия возникла в те времена, когда первобытные жители
додинастического и доисторического Египта полагали, что земля,
преисподняя, воздух, небо населены бесчисленными существами,
видимыми и невидимыми. Существа эти считались дружественными или
враждебными человеку в зависимости от того, были ли природные явления,
которыми они якобы повелевали, благоприятными или неблагоприятными
для людей. Доисторический египтянин полагал, что эти существа по своей
природе и характеру очень похожи на него и обладают всеми
человеческими страстями, эмоциями, слабостями и недостатками. Магия
должна была заставить их служить человеку. Благосклонность кротких и
дружелюбных существ могла быть достигнута дарами и
жертвоприношениями. А проявлений враждебности со стороны суровых и
неумолимых можно было избежать либо ублажая их и льстя им, либо
призвав на помощь — посредством амулета, тайного имени, магической
формулы, рисунка — силы более могущественные, чем та, что угрожала
ему. Большинство древних народов использовало магию для того, чтобы
придать человеку силу сверхъестественного существа, позволить ему
достичь того, что находится за пределами его возможностей, и стать на
время столь же могущественным, как и истинный обладатель этой силы. Но
египетская магия заставляла дружественные и враждебные силы (а позже —
даже самого Бога) исполнять волю человека независимо от их желания.
Вера в магию, в самом лучшем смысле этого слова, была в Египте старше
веры в Бога. Многие религиозные церемонии египтян, ставшие позднее
неотъемлемой частью высокого духовного культа, очевидно, берут свое
начало в суевериях и обычаях тех времен, когда Бог еще не осознавался
египтянами под каким-то конкретным именем или в какой-то конкретной
форме. Так, изображение секиры, ставшее позже иероглифом Единого Бога
и «бога» вообще, указывает, по-видимому, на то, что это оружие и орудие в
доисторические или, во всяком случае, в додинастические времена
использовалось в ряде религиозных магических церемоний, где
мистическим образом символизировало присутствие высшей Силы. Как бы
то ни было, совершенно очевидно, что магия и религия в Египте
развивались и процветали бок о бок на протяжении всей его истории.
Поэтому изучение одного из этих явлений неизбежно включает в себя и
исследование другого.

Из религиозных книг Древнего Египта мы знаем, что сила жреца или
человека, знающего и умело применяющего магию, считалась почти
безграничной. Произнося определенные слова или имена особым образом и
надлежащим тоном, он мог исцелять больных, избавлять от злых духов,
причинявших боль и страдание, возвращать мертвых к жизни и даровать
умершему силу, помогающую ему преобразовать свое бренное тело в
нетленное, в котором душа сможет жить вечно. Его слова давали человеку
возможность принимать по своей воле различные формы и позволяли душе
его вселиться в животное или другое существо. По его слову
неодушевленные предметы и изображения оживали и спешили выполнить
его приказ. Силы природы признавали его власть: ветры и дожди, бури и
штормы, реки и моря, болезни и смерть восставали, чтобы уничтожить его
врагов и врагов тех, кому было дано знание слов, добытых им от богов неба,
земли и преисподней. Неодушевленные предметы также повиновались этим
«словам власти». Весь мир был сотворен силой слов Тота, при помощи слов
можно было разверзнуть землю и вздыбить воды, вопреки их природе, и
даже ход солнца в небесах можно было остановить словом. Ни один из
богов, духов, бесов, демонов не мог противостоять «словам власти», и
египтяне прибегали к их помощи как в малом, так и в большом. Тому, кто
владел знаниями из книг «Двойного Дома Жизни», будущее было известно
так же хорошо, как и прошлое; ему были подвластны время и расстояние,
мистерии жизни и смерти; он мог сорвать покровы, скрывающие от
простого смертного тайны рока и судьбы.
Если даже образованные египтяне оценивали столь высоко силу магов', то
нет ничего удивительного в том, что подобные верования и суеверия в еще
более грубой форме процветали среди крестьян и ремесленников, не
понимавших символического характера исполнявшихся в храмах церемоний
и слишком невежественных для того, чтобы увидеть лежащее в их основе
духовное начало. Идя навстречу религиозным потребностям таких людей,
маги, а позже жрецы, сочли необходимым организовать пышные зрелища и
церемонии, обращенные в основном к чувствам, а вслед за этим
беспринципные, но умные люди, воспользовавшись невежеством народа,
стали претендовать на знание сверхъестественного и обладание властью над
богами, духами и демонами. Эти так называемые «маги» пользовались
своими мнимыми знаниями и силой ради наживы и готовы были
содействовать любым грязным делам или нелепым замыслам профанов, если они сулили им выгоду. Магия стала вырождаться в колдовство и
сатанизм, а занимавшиеся этим считались пособниками Дьявола, слугами
сил тьмы и мастерами «черного искусства». Элементы египетской «черной»
и «белой» магии можно проследить в магических системах многих стран
мира. Невозможно сказать точно, сколько верований и религиозных систем
других народов испытали на себе их влияние, но несомненно одно:
религиозные идеи многих языческих культов и христианских сект берут
свое начало в Египте. В подтверждение можно было бы привести немало
интересных фактов, но небольшой объем книги не позволяет нам сделать
этого.

Принимая во внимание истинную духовность большей части египетских
религиозных воззрений и их древность, трудно понять, почему египтяне
даже в период наивысшего культурного расцвета страны бережно
сохраняли в своих текстах и церемониях многие элементы грубых и
наивных суеверий, пришедших к ним от их додинастических или
доисторических предков. Но факт остается фактом: они свято верили в
Единого Бога, Всемогущего, вечного и невидимого, Творца небес, земли и
всего сущего. Они верили в воскресение преображенного и восставшего в
славе тела к вечной жизни вместе с духами и душами праведников в царстве
Того, кто был рожден от бога, но жил на земле, претерпел там ужасную
смерть от рук врагов, воскрес из мертвых и стал богом и царем загробного
мира. Но, искренне веря во все это, египтяне так и не смогли отказаться от
амулетов, талисманов, магических имен и «слов власти». Создается
впечатление, что, веря в смерть и воскресение Осириса, они продолжали
верить и в возможность спасения души и тела живых и мертвых с помощью
амулета. Как ни странно, они не видели ничего страшного в таком
смешении магии и религии. Взгляды египтян на этот предмет хорошо
иллюстрируются следующим примером. В Фивах существовало множество
Коллегий жрецов — служителей Ра, бога Солнца, чьей обязанностью было
изготовление копий религиозных книг и совершение традиционных
богослужений в положенное время. Эти жрецы составляли списки «Книги
Мертвых» для гробниц царей, цариц, членов царского рода и придворных,
провозглашая без тени сомнения силу и могущество Великого Бога (чьим
видимым воплощением для людей является Солнце) и его власть над небом
и землей, и, по-видимому, верили в то, что говорили, то есть в то, что этот
Бог обладает достаточной силой, чтобы защитить свое небесное
воплощение. Но в то же время фиванские жрецы делали копии текстов,
которые должны были читаться в определенные часы дня и ночи и
содержали описания магических церемоний для предотвращения победы
мифического чудовища Апепа над богом Солнца. Со всей серьезностью они
заявляли, что если сжечь на огне из определенных трав кусок папируса, на
котором изображено это чудовище, и его восковую фигурку и произнести
при этом определенные слова, то бог Солнца избавится от Апепа, и ни
дождь, ни тучи, ни туман не смогут помешать его свету озарить землю.
Более того, в соответствующей рубрике

Рубрика — здесь: род подзаголовка каждой из Глав «Книги Мертвых», в
котором кратко излагаются цель написания, предназначение Главы, ее
краткое содержание, основная символика, делаются иные указания. —
Прим. ред.
совершение этой церемонии называется деянием, достойным награды!
28 августа 1899 г. Лондон
Бадж Э. А. Уоллис

Глава I
О ДРЕВНОСТИ МАГИЧЕСКИХ ПРАКТИК В ЕГИПТЕ
В первой книге этой серии была сделана попытка изложить идеи и
верования древних египтян относительно Бога, «богов», Суда, Воскресения
и Бессмертия, то есть остановиться кратко на всем прекрасном,
благородном и возвышенном, что есть в их религии. Приведенные в ней
сведения почерпнуты исключительно из подлинных религиозных текстов,
возраст которых насчитывает от тысячи до шести-семи тысяч лет. Цитаты,
подкрепляющие сделанные выводы, предоставляют читателю возможность
самому судить об их правильности. Многие авторы, писавшие о египетской
религии, почему-то не замечали того, что она имеет два аспекта. С одной
стороны, религия эта во многих отношениях схожа с современным
христианством, с другой — близка к мировоззрению различных сект первых
трех-четырех веков нашей эры, верования которых были частично
христианскими, частично нехристианскими. В своем нехристианском
аспекте египетская религия представляет собой совокупность воззрений и
суеверий, восходящих к дикой или полудикой стадии развития
человечества, но оказывавших значительное влияние на умы египтян даже
после того, как их цивилизация достигла высокого уровня развития. Какими
бы наивными и глупыми ни казались нам эти воззрения, исповедовавшие их
египтяне, несомненно, верили в их истинность, так что идеи эти влились в
их религию, укоренились и расцвели в ней и в конце концов были приняты
даже египетскими христианами-коптами. К этим идеям обращались в своих
произведениях лучшие древнеегипетские авторы, и весьма вероятно, что из
их текстов они пришли в литературу других великих народов древности, а
через греков, римлян, арабов — и в страны Европы. В этой книге мы
попытаемся дать читателю представление о магической стороне египетской
религии, изложение которой было неуместным в предыдущей работе, ибо в
ней речь шла о верованиях более высокого рода. Здесь, как и в книге,
посвященной представлениям египтян о загробной жизни, мы будем
пользоваться сведениями из папирусов и других подлинных источников, а
также фрагментами текстов, некогда использовавшихся египтянами при
совершении магических обрядов.

«Магия» у египтян существовала в двух разновидностях: с одной стороны,
ею пользовались на законных основаниях во благо живых и мертвых, с
другой — она являлась орудием тайных заговоров и призвана была
наносить вред тем, против кого применялась. Как видно из религиозных
текстов, магия по существу превратилась в служанку религии; в ряде
фрагментов она соседствует с самыми высокодуховными концепциями. Нет
сомнения в том, что основным предназначением магических книг и
церемоний было приносить пользу тем, кто приобрел достаточно знаний. К
несчастью, чужестранцы, посещавшие Египет, не поняли его обычаев, в
результате чего среди соседних народов было распространено неверное
толкование религии египтян и преувеличенное мнение об их возможностях.
Магические церемонии, совершаемые при погребениях, представлялись
несведущим либо глупыми суевериями, либо приемами «черной» магии.
Если магия любого народа Древнего Востока была направлена против сил тьмы и люди, применявшие ее, добивались благосклонности богов лишь для
того, чтобы противодействовать их жестоким замыслам путем привлечения
на свою сторону целого ряда благожелательных существ, — то египтяне
стремились обрести власть над своими богами и получить возможность
вызывать их по своему желанию. Такие грандиозные результаты
достигались при помощи определенных слов, которые для получения
эффекта должны были произноситься особым образом специально
подготовленным человеком. Можно было также написать их на каком-либо
материале — папирусе, драгоценном камне и тому подобных вещах,
которые человек носил на себе, если, конечно, действие этих слов могло
быть передано на расстояние. Такие амулеты или талисманы в Египте
носили почти все, кто мог себе это позволить (будь то мужчина, женщина
или ребенок), поэтому нет ничего удивительного в том, что египтяне с
древнейших времен считались народом магов и колдунов. Еврейские,
греческие и римские авторы говорят о них как о знатоках оккультных наук
и владыках сил, которые в зависимости от обстоятельств могут быть
использованы на благо или во вред человеку.

Именно евреям мы обязаны чрезвычайно ценными сведениями о
могуществе египетских магов. Святой Стефан с гордостью отмечает, что
великий законодатель Моисей «обучен был всей мудрости египетской», и
подчеркивает, что он «был силен в словах и делах».
-----------------------------------
Дели 7, 22.
Многие эпизоды из жизни Моисея говорят о том, что этот замечательный
человек был знаком с египетской магией. «Силен в словах», вероятно,
означает, что он, подобно богине Исиде, был «силен языком», то есть
провозглашал известные ему «слова власти» нужным тоном и не запинаясь,
и был совершенно точен в отдаче приказаний и в произнесении слов. Такие
чудеса, как превращение змеи в якобы неодушевленный предмет —
деревянный посох

Иск 7, 10-22. Противниками Моисея были Ианний и Иамврий (2 Тим 3, .
— и превращение посоха в извивающуюся змею,
---------------------------------
То, что жезл-змей Моисея поглотил жезлы-змеи египтян, по мнению
авторов Библии, конечно же, означает превосходство магических сил
Моисея.
известны на Востоке с незапамятных времен. Египтяне очень гордились
своей способностью контролировать и направлять движения ядовитых змей
и были чрезвычайно искусны в этом уже во времена возведения пирамид.
Но это далеко не единственное доказательство того, что Моисей был
сведущ в египетской магии. Подобно мудрецу Аба-анеру, царю Нектанебу и
другим древним магам, Моисей и Аарон владели чудесным жезлом,
-------------------------------
Интересные факты о том, как египтяне и иудеи использовали жезл,
опубликованы в книге Chabas. Annales du Musee Guimet. Т. I, pp. 35-48. -
Paris, 1880.
с помощью которого они творили чудеса. Так, по велению Моисея Аарон
поднял свой жезл и коснулся вод, и они превратились в кровь. Он простер
его над водами, и в них появилось бессчетное количество жаб. Он коснулся
им пыли, и сделалась она мошками, и так далее. Моисей бросил пепел «к
небу, и сделалось воспаление с нарывами на людях и на скоте»; он простер
свой жезл, и был «град и огонь между градом, град весьма сильный», и «всю
траву полевую побил град, и все деревья в поле поломал». Моисей простер
свой жезл, и пришла саранча, а за ней тьма. Итак, Моисей сотворил все это
и был причиной смерти первенцев в семьях египтян по велению своего Бога
при помощи слов, которые тот поведал ему. И хотя, по мнению еврейских
авторов, египетские чародеи не могли повторить чудеса Моисея, думается,
каждый египетский маг верил в свою способность сотворить то же,
обратившись просто к имени одного из богов или воспользовавшись
известными ему «словами власти». Во многих папирусах повествуется о
том, как египетские маги уничтожали врагов, произнося несколько
магических слов и совершая определенную церемонию, видимо,
несложную.

Подробнее об этом см. в главе III («Магические фигурки»).
Но между магией Моисея и магией египтян, среди которых он жил, есть
одно существенное различие. Моисей действовал по велению Бога евреев, а
египтяне — с помощью богов Египта, повелевая ими.
Далее в истории Моисея и египтян описывается, как он «простер руку свою
над морем, и гнал Господь море сильным восточным ветром всю ночь, и
сделал море сушею; и расступились воды. И пошли сыны Израилевы среди
моря по суше: воды же были им стеною по правую и по левую сторону».
Когда между двумя стенами воды шли египтяне, Моисей по велению Бога
простер свою руку над морем, «и вода возвратилась, и покрыла все
колесницы и всех всадников войска фараонова, вошедших за ними в море».
---------------------------------
Исх 14, 21-28.
Однако, судя по истории, изложенной в «Папирусе Весткар»,
-------------------------------------
См.: Erman. Die Marchen des Papyrus Westcar. — Berlin, 1890.
египетские маги могли повелевать водами моря или реки задолго до времен
Моисея. Этот папирус был написан в начале XVIII династии (около 1550 г.
до н. э.), но его сказания относятся к Древнему царству и в
действительности так же стары, как Большая пирамида. Баиу-ф-Ра,
рассказывая царю Хуфу (Хеопсу) об удивительной магической силе жреца

Он был главным хер-хебом , главой жрецов, совершавших погребальные
церемонии и читавших нужные места из книг.
Чача-эм-анха, в качестве доказательства приводит историю, случившуюся с
отцом царя. Однажды царь Сенеферу был не в духе и призвал к себе самых
верных своих приближенных в надежде, что они смогут развеселить его, но
они ничем не могли порадовать царя. Тогда он приказал немедля привести к
нему жреца и составителя книг Чача-эм-анха. Тотчас приказ его был
исполнен. Сенеферу сказал ему: «Брат мой, я обратился к знати царского
двора в поисках какого-нибудь средства, которое развеселило бы мое
сердце, но они ничего не нашли для меня». Жрец посоветовал царю
поплавать в украшенной ладье по озеру возле дворца. «Ибо, — сказал он, —
сердце Вашего Величества возрадуется и будет довольно, когда вы будете
плавать туда и сюда и увидите прекрасные заросли на озере, красивые берега и поля. И сердце ваше наполнится счастьем». Он попросил, чтобы
царь позволил ему подготовить все для прогулки, и сказал, что ему
потребуется для этого двадцать инкрустированных золотом весел из
эбенового дерева, двадцать молодых дев с красивыми волосами,
прекрасными фигурами и стройными ногами и двадцать сетей, чтобы
облачить в них дев вместо обычных одеяний. Девушки должны были грести
и петь Его Величеству. Царь согласился на эти просьбы и, когда все было
готово, занял место в ладье. Девы катали его по озеру, царь наблюдал за
ними, и все заботы покинули его сердце. Но вдруг одна из дев запуталась в
своих волосах, и одно из ее украшений, сделанное из «новой бирюзы»,
упало в воду и утонуло. Девушка перестала грести, а за ней остановились и
другие. Царь, увидев, что все девы прекратили свою работу, спросил: «Вы
не хотите более грести?» И они ответили: «Та, что направляет нас,
перестала" грести». Тогда, повернувшись к девушке, которая уронила свое
украшение, он спросил ее, почему же она не гребет. Она рассказала ему, что
случилось, и царь пообещал вернуть ей украшение.

Потом Сенеферу повелел, чтобы Чача-эм-анх немедля предстал пред ним.
Как только мудреца привели, царь воскликнул: «О Чача-эм-анх, брат мой, я
сделал все, как ты сказал, и сердце Моего Величества возрадовалось, когда
я увидел, как девушки гребут. Но вот украшение из новой бирюзы, которое
принадлежало одной из дев, упало в воду. Она прекратила грести, и это
нарушило порядок в гребле. Я спросил ее: „Почему же ты не гребешь?" И
она ответила: „Украшение [мое] из новой бирюзы упало в воду". Тогда я
сказал ей: „Я достану его тебе"». Жрец и составитель книг Чача-эм-анх
произнес «слова власти» (хекау ) и поднял в озере одну часть воды на
другую. После этого он нашел украшение, лежащее на черепке, взял его и
отдал девушке. Озеро было 12 локтей глубины, а когда Чача-эм-анх поднял
часть воды, высота ее составила 24 локтя. Маг снова произнес нужные
«слова власти», и уровень воды в озере опять стал прежним. Царь устроил
праздник для всего царского двора и наградил Чача-эм-анха разными
дарами. Такова история о силе мага времен царя Хуфу (Хеопса),
правившего в начале IV династии (около 3800 г. до н. э.). Папирус написан
задолго до времен Моисея, и, следовательно, эту историю нельзя
рассматривать как искаженную версию чуда с водами моря, вставшими
«стеной по правую и левую сторону». Однако вполне вероятно, что чудо
Моисея как-то связано с чудом Чача-эм-анха.

Греки и римляне с большим уважением относились к египтянам не только
из-за их «мудрости», но и из-за их умения, как они полагали, работать с
магическими силами. Греческие путешественники, посещавшие Египет,
получили во время этих визитов немало сведений о египетской религии и
цивилизации, и хотя многое из увиденного и услышанного они понимали
неверно, все же величайшие греческие мыслители считали эту страну не
только центром научной мысли, колыбелью культуры и искусства, но и
родиной того, что называлось «белой магией» и «черным искусством».
Иногда они склонны были преувеличивать способности египтян, но, как
правило, в классических сочинениях египтянам просто приписывались
магические знания, на обладание которыми сами маги претендовали. Ярким
примером этого является история из второй книги «Метаморфоз» Апулея .
Напомним, о чем идет речь. Однажды студент Телефрон, прибывший в
Лариссу без гроша в кармане, увидел старика, стоявшего на камне и
громким голосом предлагавшего желающим наняться сторожить
покойников за хорошее вознаграждение. Телефрон поинтересовался,
неужели покойники пытаются убегать. На это старик сердито ответил, что
колдуньи по всей Фессалии имеют обыкновение отгрызать у умерших части
лица, нужные им для магических целей, и потому тела их надо стеречь.
Телефрон спросил, что же он должен будет делать, если согласится на эту
работу. Его собеседник ответил, что ему придется «всю ночь напролет
бодрствовать и не спускать глаз с трупа, не смотреть ни вправо, ни влево и
не закрывать глаз, даже чтобы моргнуть; ибо негоднейшие эти оборотни
могут принять вид любого животного и обмануть самое всевидящее и
недреманное око: то они обращаются в птиц, то в собак, то в мышей, иногда
даже в мух. Своими чарами они могут нагнать на караульщиков сон. В
случае если наутро тело не будет цело, караульщику придется возместить
недостающие части за счет собственного тела». Телефрон согласился
наняться за тысячу нуммов. Старик отвел его в какой-то дом и завел в
комнату, где лежал покойник. Там он увидел писца, который в
сопровождении семи свидетелей записывал на таблички, что «нос в
целости, не тронуты глаза, целы уши, не тронуты губы, подбородок».

Телефрона снабдили лампой и маслом, и он начал свое бдение. Поначалу,
хотя он и был смертельно испуган, все шло хорошо, но глубокой ночью в
комнату вбежала ласка и внимательно посмотрела на стража. Он прогнал
зверька, несомненно бывшего ведьмой, и тут же уснул. Ранним утром его
разбудили трубы солдат. Почти сразу в комнату вошла вдова в
сопровождении семи свидетелей и тут же бросилась к телу мужа, чтобы
убедиться, что все в порядке. Найдя, что никакого вреда телу не причинено,
она приказала выдать Телефрону плату и была так признательна ему, что
обещала сделать его одним из своих придворных. Однако Телефрон,
пытаясь выразить свою благодарность, произнес случайно некие
непристойные слова, так что слуги женщины набросились на него, избили,
выдрали волосы, разорвали одежду и выбросили из дома. Вскоре после
этого Телефрон, прогуливаясь, увидел похоронную процессию,
проходившую через форум. Как раз в этот момент к погребальному ложу
приблизился старик и стал, рыдая и заливаясь слезами, обвинять вдову
своего племянника в том, что она отравила его, чтобы получить наследство
и выйти замуж за своего любовника. Толпа, немедленно окружившая их,
собралась поджечь дом вдовы, со всех сторон в нее полетели камни,
мальчишки тоже кидались в нее камнями. Когда она, отрицая свою вину,
стала призывать богов в свидетели своей невиновности, старик вскричал:
«Хорошо, пусть Божественное Провидение, указав истину, ответит ей.
Смотрите, среди нас находится знаменитый пророк Заклас Египтянин; он
обещал мне, что за большие деньги заставит душу умершего вернуться из
подземного царства смерти и на короткое время вселиться вновь в его
тело». С этими словами он вывел из толпы человека в холщовых одеждах и
поношенных сандалиях из пальмовых листьев, голова его, как у всех
египетских жрецов, была выбрита. Старик принялся целовать ему руки и,
припадая к стопам мага, заклинал его силами звезд, именем богов
подземного мира, островами Нила и его разливами вернуть жизнь мертвому
телу, хоть на краткий миг, чтобы подтвердить правильность обвинений в
адрес вдовы. Поддавшись на его просьбы, Заклас трижды коснулся уст и
груди умершего каким-то растением, затем произнес молитву, обратившись лицом к востоку. Грудь умершего стала вздыматься, сердце забилось, и он,
приподняв голову и плечи, спросил, зачем его вновь вернули к жизни, и
потребовал, чтобы его оставили почивать в мире. В этот момент Заклас
обратился к нему и, сказав, что он силой своих заклинаний может призвать
сюда демонов и заставить их пытать его, приказал умершему сообщить всем
об обстоятельствах своей смерти. Тот со стоном ответил, что женщина, на
которой он недавно женился, дала ему отравленное питье, убившее его.
Жена сразу же стала опровергать слова своего мужа, и мнения в толпе
разделились. Наконец муж объявил, что может доказать истинность своих
слов, и указал на Телефрона, пытавшегося охранять его тело. Оказалось, что
ведьмы после множества попыток обмануть бдительность Телефрона,
погрузили его в глубокий сон. Потом они стали звать умершего по имени,
случайно оказавшимся таким же, как и имя его стража — Телефрон. И пока
умерший пытался исполнить то, что повелевали их заклинания, его страж,
не осознавая, что он делает, поднялся и стал двигаться. Увидев это, ведьмы,
непонятно как проникнув в комнату, отрезали ему нос и уши и прилепили
на их место подделки. Услышав эти слова, все уставились на молодого
человека, который принялся ощупывать свое лицо. И вот — нос остался в
его руке, а уши выскользнули из пальцев и упали наземь».
Конец истории не так уж важен для нас. Заметим только, что прикосновение
ко рту, проделанное Закласом, конечно же, является частью церемонии
«отверзания уст», которую часто упоминают в религиозных текстах как
крайне важную для благополучия умершего,

См. главу IV («Магические церемонии»).
а о способности возвращать покойников к жизни, приписанной Апулеем
жрецу или магу, мудрецы Египта действительно заявляли еще за несколько
тысячелетий до Рождества Христова. Вот что говорится в «Папирусе
Весткар».
Сын царя Хуфу (Хеопса), правившего около 3800 г. до н. э., по имени
Херутатаф был известен как образованный человек, великий мудрец; он
славился глубоким знанием священных текстов. Его имя сохранилось в
«Книге Мертвых» и связано с «открытием» некоторых Глав этого
удивительного произведения.
-----------------------------------
Главы XXX, LXIV, CXXXVII. См. мою работу Chapters о/ Coming Forth by
Day (text), pp. 97, 141, 309.
Однажды он разговаривал с отцом о том, что могли совершать их предки с
помощью практической магии. В ответ на некоторые замечания Хуфу он
сказал: «До сих пор вы только слышали рассказы о том, что знали древние.
Нам неведомо, правда ли это. Но я дам Вашему Величеству возможность
самолично увидеть мудреца, вам неизвестного». На вопрос Хуфу: «Кто же
это, о Херутатаф?» — царевич ответил: «Его имя Тета . Живет он в Тет-
Сенеферу . Ему 110 лет от роду, но он все еще съедает 500 хлебов, лопатку
теленка и выпивает 100 мер пива. Он знает, как вновь прирастить к
туловищу отрезанную голову. Он знает, как заставить льва без привязи
следовать за человеком, знает число аптет святилища Тота». Хуфу давно
разыскивал аптет святилища Тота, ибо хотел создать нечто подобное в
своем «горизонте» . Хотя мы не можем сейчас сказать точно, что имелось в
виду под аптет, совершенно очевидно, что речь идет о предмете или
инструменте, используемом для определенного рода магии. Также ясно, что
царя сам процесс поисков интересовал ничуть не меньше, чем то, что он
искал. Хуфу велел сыну привести к нему мудреца, и Херутатаф со свитой
отправился в путь. На королевской ладье он поднялся вверх по реке и
достиг Тет-Сенеферу. Они привязали лодки на причале, после чего царевич
продолжил свое путешествие по суше на носилках из эбенового дерева с
инкрустированными золотом шестами из дерева сеинеджем. Возле жилища
Тета носилки поставили на землю, царевич вошел и приветствовал мудреца,
который лежал на циновке во дворе своего дома. Один слуга обмахивал
веером его лицо, другой умащивал его стопы. После надлежащего
приветствия и упоминания о высоком положении мудреца Херутатаф
сказал, что прибыл издалека с посланием от своего отца Хуфу. Мудрец
сердечно приветствовал его и предсказал, что Хуфу вскоре сильно
возвысится. Приветствия закончились. Херутатаф помог Тета подняться, и
старик, опираясь на руку царевича, направился с ним к пристани. Там он
попросил снарядить ладью для перевозки его детей и книг. Тут же были
подготовлены две ладьи с гребцами, и Херутатаф, Тета и его семья поплыли
вниз по Нилу.

Спустя некоторое время они прибыли во дворец Хуфу. Херутатаф предстал
перед отцом и сообщил ему, что доставил мудреца и царь может увидеть
его. Хуфу приказал немедленно привести гостя и прошел в колоннаду
дворца; туда же привели и Тета. Хуфу промолвил: «Как так случилось, Тета,
что я никогда тебя раньше не видел?» И мудрец ответил: «О повелитель
мой! Приходит лишь тот, кого призывают. И как только ты позвал меня —
смотри, вот он я». Хуфу спросил: «Правду ли говорят, будто ты можешь
прирастить к телу отрубленную голову?» И мудрец ответил: «Да, воистину,
о мой государь, я действительно знаю, как это делать». Тогда царь приказал:
«Пусть приведут ко мне из темницы узника, осужденного на смерть». Но
Тета ответил: «Нет, мой государь и повелитель, лучше я покажу свое
искусство не на человеке, а на какой-либо священной твари». Тут же ему
принесли гуся, и жрец, отрубив птице голову, положил тело с западной
стороны колоннады, а голову — с восточной. Затем Тета встал и произнес
магические слова, после чего тело и голова начали двигаться друг к другу,
пока, наконец, голова не приросла на свое место, и птица тут же загоготала.
Затем Тета принесли птицу хет-аа , и с ней он сотворил то же чудо. Затем,
чтобы проверить, распространяется ли его магическая сила и на животных,
к нему привели быка, и Тета, отрубив ему голову, так что она упала наземь,
произнес магические слова, и бык встал, живой и невредимый.
Двух этих историй из «Папируса Весткар» вполне достаточно для
доказательства того, что уже во времена IV династии искусство магии
пользовалось признанием у египтян, а судя по более поздним текстам, так
было всегда. «Мудрость» египтян была двоякой, то есть они обладали двумя
разными видами «мудрости» — для мира материального и мира духовного,
— хотя народы соседних стран смешивали их и поэтому неправильно
понимали суть происходящего.

Спустя некоторое время они прибыли во дворец Хуфу. Херутатаф предстал
перед отцом и сообщил ему, что доставил мудреца и царь может увидеть
его. Хуфу приказал немедленно привести гостя и прошел в колоннаду
дворца; туда же привели и Тета. Хуфу промолвил: «Как так случилось, Тета,
что я никогда тебя раньше не видел?» И мудрец ответил: «О повелитель
мой! Приходит лишь тот, кого призывают. И как только ты позвал меня —
смотри, вот он я». Хуфу спросил: «Правду ли говорят, будто ты можешь
прирастить к телу отрубленную голову?» И мудрец ответил: «Да, воистину,
о мой государь, я действительно знаю, как это делать». Тогда царь приказал:
«Пусть приведут ко мне из темницы узника, осужденного на смерть». Но
Тета ответил: «Нет, мой государь и повелитель, лучше я покажу свое
искусство не на человеке, а на какой-либо священной твари». Тут же ему
принесли гуся, и жрец, отрубив птице голову, положил тело с западной
стороны колоннады, а голову — с восточной. Затем Тета встал и произнес
магические слова, после чего тело и голова начали двигаться друг к другу,
пока, наконец, голова не приросла на свое место, и птица тут же загоготала.
Затем Тета принесли птицу хет-аа , и с ней он сотворил то же чудо. Затем,
чтобы проверить, распространяется ли его магическая сила и на животных,
к нему привели быка, и Тета, отрубив ему голову, так что она упала наземь,
произнес магические слова, и бык встал, живой и невредимый.
Двух этих историй из «Папируса Весткар» вполне достаточно для
доказательства того, что уже во времена IV династии искусство магии
пользовалось признанием у египтян, а судя по более поздним текстам, так
было всегда. «Мудрость» египтян была двоякой, то есть они обладали двумя
разными видами «мудрости» — для мира материального и мира духовного,
— хотя народы соседних стран смешивали их и поэтому неправильно
понимали суть происходящего.

Одно из древних названий Египта — «Камт» или «Кемт», что означает
«черный» или «темный». Своим возникновением оно обязано темному
цвету ила, из которого состоит почва по берегам Нила. В форме «Хеме» это
слово было передано от египетских христиан — коптов — грекам,
римлянам, сирийцам и арабам. С незапамятных времен египтяне славились своим умением обрабатывать металлы и попытками их превращения. По
свидетельству греков, они выделяли золото и серебро из природных руд с
помощью ртути. В результате этого процесса получался «черный» порошок
(или вещество). Считалось, что он обладает чудесной силой и заключает в
себе индивидуальные свойства различных металлов, объединяя их
подлинные сущности. В мистическом смысле этот «черный» порошок
идентифицировался с телом бога Осириса в загробном мире: и тому и
другому приписывались магические свойства, они считались источниками
жизни и силы. Так, в Египте с ростом мастерства металлообработки росла
вера в магическую силу флюсов и сплавов. Искусство манипуляции с
металлами, изучение их состава и магических свойств было названо
«хемейя», то есть «приготовление черной руды» (или «порошка») —
активного начала при превращении металлов. К этому названию арабы
добавили частицу аль, образовав таким образом слово «аль-хемейя» (или
алхимия), которое увековечило египтян как блестящих исследователей
«белой магии» и «черного» искусства.

Достигнув высокого уровня развития ремесел, египтяне были весьма
искусны также и в литературных сочинениях, и в изготовлении книг,
особенно тех, что были связаны с церемониями, совершаемыми во благо
умерших. К сожалению, у нас нет возможности узнать, что думали
современники древних египтян об их погребальных церемониях, но,
очевидно, именно из-за них египтяне получили репутацию чудотворцев.
Когда человек из племен пустыни случайно наблюдал церемонии,
сопровождавшие уход царя на вечный покой в построенную для него
пирамиду, а затем описывал их соплеменникам, те воспринимали его
рассказы как бесспорное доказательство того, что египтяне способны
возвращать жизнь умершему, оживлять статуи и повелевать своими богами,
произнося их имена как «слова власти». Столбцы иероглифов, нередко
наносившиеся на стены гробниц, нарисованные или изваянные фигуры
богов на стелах или саркофагах еще более усиливали впечатление, которое
производили эти церемонии на варваров, взиравших с великим трепетом на
написанные буквы и на тех, кто понимал их. Рассказ Масуди

Les Prairies d'Or (ed. В. de Meynard). Т. 4 - Paris, 1865, pp. 266, 267.
о некоем еврее, занимавшемся практической магией, служит также
подтверждением того, что магические практики египтян распространились
на Восток и нашли благодатную почву среди евреев, живших в Вавилоне и
вокруг него. Человек этот был родом из селения Зурара провинции Куфа и
все свое время проводил в занятиях магией. В мечети Куфы в присутствии
Валида ибн Укба он вызвал несколько привидений, заставил огромную
статую царя на коне скакать галопом по двору мечети, превращался в
верблюда, ходящего на привязи, и заставлял проходить сквозь свое тело
призрак осла. Наконец, убив мужчину, он отрезал ему голову, отделил ее от
тела, а затем, делая пассы мечом, добился того, чтобы тело и голова
соединились и человек вновь ожил. Последний пример напоминает
описанное выше чудо воссоединения головы мертвого гуся с туловищем и
оживление птицы.
Теперь мы кратко рассмотрим основные средства, использовавшиеся
египтянами для совершения магических действий: магические камни,
амулеты, фигурки, изображения, формулы, имена, церемонии и так далее, а
также приведем те фрагменты «Книги Мертвых», которые непосредственно
связаны с данной темой.

Глава II
МАГИЧЕСКИЕ КАМНИ ИЛИ АМУЛЕТЫ
Амулетами мы называем различные предметы, украшения и детали одежды,
которые использовались египтянами, а позже и другими народами, для
защиты тела живого или умершего человека от гибельных воздействий и
нападений видимых и невидимых врагов. Слово «амулет» происходит от
арабского корня, означающего «носить, носиться». Таким образом,
«амулет» — это «что-то, что носится или надевается». В широком смысле
это название применимо к любым талисманам или украшениям, которым
приписываются сверхъестественные силы. Сейчас трудно сказать, каким
было основное назначение амулетов — защищать живых или оберегать
мертвых, но изначально они, по-видимому, применялись для защиты от
диких животных и змей. Развитие религиозных идей и возникновение новых
верований вызвало появление новых амулетов, отражающих новые взгляды:
предметы, способные охранять живых, с легкостью были признаны
пригодными и для охраны умерших. Более того, так как сохранение в
целости тленного тела и всех его членов считалось крайне необходимым
для жизни нетленного духовного тела, появлявшегося из физического, то
мертвое тело становилось настоящим складом амулетов. Каждый член был защищен особым образом. Множество предметов, предохранявших, как
считалось, от змей, червей, плесени, разрушения и гниения, помещались
внутрь мертвого тела, между его пеленами и вокруг него. Трудно сказать,
когда египтяне начали класть амулеты на тела умерших, и столь же
невозможно определить, когда возникла вера в эффективность того или
иного амулета. Однако очевидно, что некоторые из них отражают верования
и суеверия столь древние, что даже сами египтяне не всегда понимали их
происхождение и значение.

Существует два типа амулетов: те, на которых написаны магические
формулы, и без надписей. В древнейшие времена при надевании амулета на
человека или при помещении его на тело умершего произносились особые
заклинания или молитвы — их читал жрец или человек, избранный
общиной для проведения религиозных служб. А так как пользоваться силой
молитв и магических слов мог далеко не каждый, то вскоре слова эти стали
вырезать на амулете, придавая ему тем самым двойную силу, то есть к силе,
приписываемой самому материалу, добавлялась сила написанных на нем
слов. Древнейшее название формул на амулетах — хекау. Эти хекау, или
«слова власти», были, по-видимому, столь необходимы умершему, что в
XVI в. до н. а, а возможно, и тысячелетием раньше, в «Книгу Мертвых» был
введен специальный раздел,

То есть Глава XXIV («The Chapter of bringing words of power unto Osiris in
the underworld»). («Глава привлечения в подземный мир „слов власти" для
Осириса» или «Глава доставления чар». — Прим. пер.)
с тем чтобы слова эти пришли к человеку отовсюду, «проворнее гончих и
быстрее света». Самые древние известные нам египетские амулеты
представляют собой кусочки зеленого аспида (кристаллического сланца), а
иногда — фигурки животных, которые клались на грудь умершего. Их
находят во множестве в доисторических или додинастических захоронениях
в разных районах Египта. Маловероятно, что они были изготовлены
исконными обитателями Египта, поскольку, что бы ни предполагали мы
относительно их предназначения и использования, совершенно очевидно,
что, как сказал де Морган,

Ethnographic Prehistorique, p. 144.
предметы эти «принадлежат культу». По его мнению, они широко
использовались вплоть до конца неолита, но с приходом тех, кого мы
называем египтянами, стали чрезвычайно редки. Позже животные формы
вовсе исчезают, а их место занимают прямоугольные аспидные пластины с
грубо нацарапанными на них фигурками животных и тому подобными
изображениями. Гипотезу о том, что эти предметы применялись в качестве
точильных камней или дощечек для растирания красок, мы можем
отвергнуть, учитывая аргументы, изложенные де Морганом. Что касается
предназначения пластинок и материалов, из которых они сделаны, то
представляется весьма вероятным, что скарабей из зеленого камня, которого
клали на грудь умершего в династические времена, ведет свою историю от
амулетов из зеленого аспида додинастического Египта. Обычай писать
хекау, или «слова власти», на папирусе является почти столь же древним,
как и обычай вырезать их на камне. Из надписей на стенах коридоров и
камер пирамиды Унаса, царя, правившего в Египте около 3300 г. до н. э.,
следует, что с ним была захоронена «книга со словами магической власти».

Unas, ed. Maspero, line 584.
В другом месте
------------------------------------
Teta, ed. Maspero, line 351.
читаем, что книга, захороненная с царем Тета, правившим в Египте около
3266 г. до н. э., «имеет влияние на сердца богов». Несомненно, написание
религиозного текста на гробнице, стеле, амулете, саркофаге, папирусе
имело своей целью подчинение богов власти умершего, чтобы он мог
заставить их исполнить его волю.
1. Амулет «Сердце»
Сердце считалось не только вместилищем жизненной силы, но и
источником хороших и плохих мыслей, а иногда — олицетворением
совести. После смерти его охраняли особенно тщательно. Его
мумифицировали отдельно, и хранили вместе с легкими в специальном
сосуде, который отдавался под защиту бога Туамутефа. Сохранение сердца
считалось столь важным делом, что еще в древности в «Книгу Мертвых»
был введен текст,

Глава XXVI (-«The Chapter of giving a heart to the deceased»). («Глава о
придании сердца умершему», или «Глава о том, как возвратить сердце». —
Прим. пер.)
произнесение которого давало умершему возможность обрести сердце —
взамен того, что было изъято во время мумификации. Текст гласит:
«Да будет мое сердце со мной в Доме Сердец! Да будет моя грудь
-------------------------------------

Букв, «перикард»
со мной в Доме Сердец! Да будет мое сердце со мной, да останется оно,
иначе не смогу я есть лепешки Осириса на восточном берегу Озера Цветов,
и не будет у меня лодки, чтобы спуститься вниз по Нилу, и лодки, чтобы
подняться вверх, и не смогу я плыть с тобой по Нилу. Да [будут даны] уста
мне, чтобы я мог говорить, и ноги, чтобы я мог ходить, и руки, чтобы
одолеть врага. Да будут двери небес отворены для меня. Пусть Себ,
повелитель богов, широко раскроет мне свои врата; пусть откроет он мои
завязанные глаза, пусть даст он мне силы раздвинуть ноги, связаные вместе.
Пусть Анпу (Анубис. — У. Б.) сделает мои бедра крепкими, чтобы я смог
встать. Да восстану я по воле богини Сехет так, чтобы взойти на небеса. Да
будет то, что я приказал, совершено в Доме ка Птаха . Я узнаю свое сердце,
я овладею своим сердцем, я овладею своими руками, я овладею своими
ногами, у меня будет сила, чтобы делать то, что угодно моему ка (т. е.
двойнику. — У. Б.). Мою душу не закуют в тело у врат подземного мира, и я
войду и приду с миром».

Египтяне верили, что после произнесения этих слов умерший получал силу,
которой он стремился обладать в мире ином, а когда он обретал власть над
своим сердцем, то его сердце, двойник и душа получали возможность идти,
куда им заблагорассудится, и делать, что захочется. Упоминание бога Птаха
и его супруги Сехет свидетельствует о том, что Глава эта была написана
жрецами Мемфиса и отражает верования глубокой древности. Согласно
«Папирусу Нехту-Амена», амулет сердца, о котором идет речь в данной Главе, должен быть сделан из ляпис-лазури, камня, считавшегося весьма
полезным для тех, кто его носит. Следует напомнить, что, по одной из
легенд,

См. Chapters of Coming Forth by Day (transl., p. 119).
текст Главы LXIV «Книги Мертвых» , найденный во времена царствования
Хесепти, около 4300 г. до н. э., был написан буквами из ляпис-лазури,
аупоминанир этого факта в рубрике Главы свидетельствует о том, что
египтяне придавали ему особое значение.
Нефер-убен-ф — жрец, защищающий свое сердце от того, кто уничтожает
сердца.
Однако, хотя с помощью приведенного выше текста человек мог обрести
сердце, умерший должен был быть очень осторожен, чтобы его сердце не
отобрало у него чудовище, получеловек-полуживотное, которое постоянно
искало случая завладеть им. Для того чтобы помочь человеку избежать
этого несчастья, было написано не менее семи Глав «Книги Мертвых»
(XXVII, XXVIII, XXIX, XXIXa, XXX, ХХХа и ХХХв). Глава XXVII была
связана с амулетом сердца из белого полупрозрачного камня. Она гласит:
«Приветствую вас, уносящие сердца! Приветствую вас, крадущие сердца и
заставляющие сердце человека пройти через превращения согласно его
деяниям! Да не повредит ему пред вами то, что он совершил! Мир вам, о
владыки вечности, властители непреходящего. Да не завладеете вы этим
сердцем Осириса,

То есть умершего, которого идентифицировали с Осирисом, богом и судьей
мертвых.
да не будут произнесены по вашей воле слова зла против него; ибо это —
сердце Осириса и оно принадлежит многоименному,
------------------------------------
То есть Тоту.
могущественному, чьи слова — его члены, кто посылает его сердце в тело.
Сердце Осириса победоносно, оно обновляется перед богами: он обрел
власть над ним, он не был осужден за свои деяния. Он получил власть над
своими членами. Его сердце повинуется ему, он — его владыка, оно живет в
его теле и никогда не покинет его. Я, Осирис, победивший в мире,
торжествующий в прекрасном Аменти и на горе вечности, приказываю тебе
[о сердце] быть послушным мне в мире подземном».
Другая Глава (ХХТХв) соотносилась с амулетом сердца, сделанным из
сердолика, — подобные амулеты можно увидеть во многих крупных музеях.
Текст Главы гласит: «Я — Бенну,

Обычно птица Бенну отождествляется с Фениксом.
душа Ра и проводник богов подземного мира. Их божественные души
вышли на землю исполнить волю своих двойников. Да выйдет посему душа
Осириса, чтобы осуществить волю своего двойника». Бенну считался также
душою Осириса, так что этот амулет обеспечивал умершему и защиту
Осириса, и защиту Ра.
Из всех Глав, касающихся сердца, наиболее популярной среди египтян была
Глава, известная сейчас как Глава ХХХв, поистине бесценная с точки
зрения религии. Древность ее несомненна, так как, согласно «Папирусу
Ну»,
----------------------------
Британский музей, № 10477, л. 3.
относящемуся к началу XVIII династии, она датируется временами Хесепти
(около 4300 г. до н. э.), и является, по-видимому, дополнением или
приложением к Главе LXIV, которая заключает в себе основные положения
«Глав Выхода Днем». В рубрике расширенной версии этой Главы из того же
папируса

Британский музей, № 10477, л. 21.
Глава ХХХв связывается с Херутатафом, сыном Хуфу (Хеопса), человеком,
известным своею мудростью. В этой рубрике указывается, что текст Главы
должен произноситься над вырезанным из твердого зеленого камня
скарабеем, которого необходимо вложить в грудь умершего, туда, где
раньше находилось сердце. Впоследствии этот амулет должен был
совершить для него «отверзание уст»,
--------------------------------
См. Главу VI («Магические церемонии»)
ибо слова этого текста были «словами власти». От чтения слов над
скарабеем до написания их на нем ~ всего один шаг, и он был сделан еще во
времена IV династии. Текст Главы гласит:
«Сердце мое, мать моя! Сердце мое, мать моя! Сердце мое, благодаря
которому я пришел в жизнь! Да не восстанет ничто против меня на [моем]
суде! Да не будет противодействия мне в присутствии верховных
правителей! Да не разлучат тебя со мной в присутствии того, кто держит
Весы! Ты — мой двойник (ко), обитатель моего тела, бог Хнему,
объединяющий и укрепляющий мои члены. Да войдешь ты в обитель
счастья, куда мы идем. Пусть Шенит, творящие обстоятельства жизни
людей, не сделают мое имя зловонным. Да будет это благоприятным для
нас. Да будет благоприятным для нас слушание. Да будет радость нашим
сердцам при взвешивании слов. Да не произнесут ничего лживого против
меня перед великим богом, владыкой Аментета. Воистину, велико ты
будешь, когда восстанешь, торжествуя».
Именно этот текст произносит умерший в зале суда Осириса во время
взвешивания его сердца — на другой чаше весов при этом лежит перо,
символ истины и справедливости. Согласно некоторым другим папирусам,
эти слова должны были произноситься умершим при взвешивании его
самого в противовес своему сердцу, что совершенно не соответствует
концепции суда сердца перед богами.

2. Амулет «Скарабей»
Из вышесказанного ясно, что уже в древнейшие времена амулет сердца,
связанный с наиболее важными и общераспространенными Главами охраны
сердца, должен был изготовляться в виде скарабея. Нам известно, что уже
во времена строительства пирамид египтяне придерживались определенных взглядов относительно этого
насекомого, и верования эти, даже в те далекие времена несомненно были
очень древними. Египтяне, по-видимому, рассуждали следующим образом:
поскольку настоящее сердце изымается из тела перед мумификацией, то его
необходимо заменить другим, которое станет источником жизни и
движения в мире ином. Каменное сердце, сделанное из ляпис-лазури или
сердолика, остается всего лишь камнем, и хотя при помощи правильно
произнесенных молитв оно предотвращает похищение настоящего сердца
«теми, кто крадет сердца», но само по себе не обладает достаточной силой,
чтобы дать новую жизнь и существование тому, в кого оно помещено.
Однако фигурка скарабея или сам жук обладает удивительной силой.
Поэтому если сделать из камня скарабея и написать на нем
соответствующие «слова власти», то он не только защитит физическое
сердце, но и даст умершему новую жизнь и бытие. Более того, скарабей был
олицетворением и символом бога Хепера, невидимой силы созидания,
которая движет Солнце по небу. Жук, избранный египтянами в качестве
прототипа амулета, принадлежит к семейству навозных жуков
-----------------------------
Говорят, что царь Тета «жил, как скарабей» (Teta, line 89). Или еще: «Пепи
— сын Скарабея, который родился в Хетепете под волосами северной
Иусаат». (Pep/, line 422).

Ламелликорнов (Lamellicorns), обитающих в тропических странах. Обычно
жуки эти черного цвета, но встречаются и особи с металлическим оттенком.
Они замечательны также тем, что их задние лапки расположены очень
близко к концу тела и далеко друг от друга, что придает движущемуся
насекомому весьма необычный вид. Такое строение задних лапок
необходимо этим жукам для перемещения навозных шариков, в которые
они откладывают свои яйца: сначала эти шарики бесформенные и мягкие,
но в процессе перекатывания они становятся все более круглыми и
твердыми. Шарики иногда достигают полутора и даже двух дюймов в
диаметре, так что жуки, перекатывая их задними лапками, становятся почти
на голову (при этом жук располагается задом к своей ноше). Шарики
закладываются в предварительно вырытые норы, появившиеся личинки
питаются навозом, из которого сделаны шарики. По-видимому, жуки не
обладают способностью различать свои и чужие шарики, поскольку,
потеряв свой, они хватают шарики своих собратьев, хотя, как говорят,
некоторые из них иногда настойчиво катят один и тот же шарик. Самцы, как
и самки, также катают шарики. Летают эти жуки в самую знойную часть
дня.

См.: Westwood J.O. Introduction to the Modern Classification of Insects,
London, 1839, vol. I. p. 204 ff.
У древних были несколько странные представления о скарабеях вида
Scarabeus sacer, или Ateuchus AEgyptiorum.
-----------------------
См. мою книгу Mummy, p. 233.
Элиан, Порфирий и Гораполлон заявляли, что у скарабеев не существует
самок, а последний автор утверждал, что скарабей является «единородным»,
то есть самовоспроизводящимся без участия самки. По его словам, жук,
сделав навозный шарик, катит его с востока на запад и, вырыв норку, прячет
его в ней на двадцать восемь дней. На двадцать девятый день он отрывает
шарик, бросает его в воду, и из него вылезают детеныши. Тот факт, что
скарабей летает в самое жаркое время дня, привел к отождествлению его с
солнцем, а шарик с яйцами рассматривался как само солнце. Невидимая
сила Бога, проявленная в виде бога Хепера, заставляет солнце катиться по
небу, и скарабей, перекатывающий шарики, получил имя хепер, то есть
«тот, кто катит». Солнце несет в себе зародыши всего живого, поэтому
шарик скарабея, содержащий зародыши скарабея, отождествляли с Солнцем
как с существом, воспроизводящим жизнь особым образом. А поскольку бог
Хепера олицетворял также инертную, но живую материю, готовую начать
цикл существования, и в древнейшие времена считался богом воскресения,
то скарабей, отождествлявшийся с ним, стал символом бога и знаком
воскресения.

Но мертвое человеческое тело также, можно сказать, содержит
зародыш жизни, то есть зародыш духовного тела, обретающего бытие
благодаря молитвам и церемониям, совершаемым во время погребения. С
этой точки зрения шарик с яйцами и мертвое тело были тождественны.
Предполагалось, что, подобно тому как насекомое дает потенциальную
жизнь своим яйцам в шарике, фигурка скарабея, символ бога Хепера, дает
потенциальную жизнь мертвому телу, в которое она помещена в
сопровождении написанных или произнесенных «слов власти». В Египте и
Восточном Судане понятие «жизни» связывалось со скарабеем с
незапамятных времен, и по сей день женщины сушат этих жуков, толкут их,
разбавляют порошок водой и пьют, веря, что это поможет им иметь больше
детей. В древности, если человек хотел защитить себя от колдовства и
любых чар, он должен был оторвать голову и крылья большого жука,
сварить их, бросить в масло, нагреть и погрузить в жир змеи «апнент».
Когда это снадобье закипит, человек должен был выпить его.

См.: Joachim. Das alteste Buch uber Heilkunde, Berlin, 1890, p. 160.
Амулеты скарабея самых разных видов находят в Египте в огромном
количестве. Они могут быть сделаны из зеленого базальта, зеленого
гранита, известняка, зеленого мрамора, голубой глины, голубой смальты,
фаянса, покрытого пурпурной, голубой и зеленой глазурью и т. д.; на
основание амулета обычно наносили «слова власти». В редких случаях
скарабей имел человеческое лицо или голову, иногда на спине его
изображались ладья бога Ра, птица Бенну (душа Ра) и Око Хора. Зеленые
каменные скарабеи зачастую были оправлены в золото — крепления
проходят вдоль спины и внизу, где соединяются крылья; иногда позолочена
вся спина, иногда основание покрыто золотой пластинкой и на ней
отчеканены или выгравированы «слова власти».
В некоторых случаях основание скарабея делалось в форме сердца, что
подтверждает тесную взаимосвязь амулетов сердца и скарабея. В более
поздние времена, то есть около 1200 г. до н. э., большие погребальные
скарабеи помещались в фаянсовые нагрудные украшения, выполненные в
виде пилонов, на которых находился рисунок красками или рельефное
изображение ладьи Солнца. Скарабей размещался так, чтобы казалось, что
он находится в ладье; слева ставили Исиду, а справа — Нефтиду.

Обобщенное описание основных типов погребальных скарабеев см. в моей
книге Papyrus of Ani, London, p. 262.
Самый древний известный мне погребальный скарабей из зеленого камня
находится в Британском музее (№ 29224) — он найден в Карнаке возле Фив
и датируется периодом правления XI династии, около 2600 г. до н. э. Имя
человека, для которого он сделан (это, по-видимому, был служитель храма Амона), написано светлой краской и покрыто лаком, «слов власти» на этом
интересном экземпляре нет.
Когда захоронение скарабеев с телами умерших стало общепринятым,
живые начали носить их как модное украшение, поэтому во многих
коллекциях можно найти тысячи скарабеев всевозможных видов и типов, а
разнообразие их ограничивалось лишь способностью древних мастеров к
изобретению нового. Из Египта амулеты-скарабеи распространились по
Западной Азии и некоторым странам Средиземноморья, причем носившие
их, видимо, придавали им то же значение, что и их древние изобретатели,
египтяне. Как видно из греческого магического папируса, переведенного
Гудвином,

Fragment of a Gneco-Egyptian Work upon Magic (Publication of the Cambridge
Antiquarian Society, 1852).
даже в периоды греческого и римского правления, перед надеванием этого
амулета над ним совершались определенные торжественные церемонии.
Так, в случае «кольца Хора» и «церемонии жука» предписывалось
следующее: следует взять чистое льняное полотно, поместить его на щепки
оливкового дерева. Сверху положить лист бумаги, а на него — жука,
сделанного описанным ниже способом. Посередине листа поставить
маленькую курильницу с миррой и кифой. Под рукой надо иметь
небольшой сосуд из хризолита с мазью из мирры, кифы или кинамона.
Кольцо, предварительно очищеное и отполированное, окунуть в мазь и
положить в курильницу с кифой и миррой. Оставить его там на три дня, а
затем вынуть и положить в безопасное место. Для обряда необходимы
несколько чистых хлебов и фрукты, в зависимости от времени года. Их
следовало принести в жертву над виноградной лозой и во время
жертвоприношения вынуть кольцо из мази и тщательно ею натереться.
Обряд совершается на рассвете. Повернувшись лицом к востоку,
необходимо произнести приведенные ниже слова. Жук должен быть
высечен из изумруда чистейшей воды. В нем надо просверлить отверстие и
продеть сквозь него золотую нить. В нижней части жука следует вырезать
образ святой Исиды. Освятив жука описанным выше способом, можно его
носить. Этот обряд совершали на седьмой, девятый, десятый, двенадцатый,
четырнадцатый, шестнадцатый, двадцать первый, двадцать четвертый и
двадцать пятый день, считая от начала месяца. В другие дни от обряда
воздерживались. Слова, которые необходимо было произнести, начинались
так: «Я — Тот, изобретатель и основатель медицины и письменности.
Приди ко мне тот, кто под землей, явись предо мной, великий дух».

3. Амулет «Пряжка»
Этот амулет представляет собой пряжку пояса Исиды . Обычно он делался
из сердолика, красной яшмы, красной смальты и других материалов
красного цвета, а иногда из золота и позолоченных материалов. Он
соотносится с Главой CLVI «Книги Мертвых», которая часто писалась на
нем. Текст ее гласит:
«Кровь Исиды, сила Исиды и „слова власти" Исиды своим могуществом
защитят это великое и божественное существо и охранят его от того, кто
захочет совершить с ним то, что рождено ненавистью».

Пряжку пристегивали к шее умершего, туда же помещали и
соответствующий фрагмент Главы. Но прежде пряжку необходимо было
окунуть в воду, где плавали цветы анхам. Считалось, что амулет этот, после
того как над ним произносились приведенные выше слова Главы о Пряжке,
защищал умершего силой крови Исиды и ее «слов власти». Стоит
напомнить, что именно «словами власти» Исида заставила восстать мертвое
тело Осириса, а в другой легенде говорится о том, что благодаря своей
магической силе она поразила страшной болезнью Ра, бога Солнца. Другим
назначением пряжки было обеспечение умершему доступа в любое место
подземного мира, а также возможности иметь «одну руку протянутой к
небесам, а другую — к земле».

4. Амулет «Столб Тет»
Этот амулет, вероятнее всего, символизирует ствол дерева, в котором
богиня Исида укрыла мертвое тело своего мужа, а четыре поперечные
полосы обозначают четыре стороны света. Он является одним из наиболее
важных символов в египетской религии, и воздвижение столба Тет в
Бусирисе, символизирующее восстановление тела Осириса, было одной из
наиболее торжественных церемоний в культе этого бога.

Столб Тет не является ни столом каменщика, ни ниломером, как считают
некоторые. Его всегда соотносят с Главой CLV «Книги Мертвых», которая
гласит:
«Поднимись ты, о Осирис! Ты обрел свой позвоночник, о Твердый
Сердцем! Ты обрел крепление для своей шеи и спины, о Твердый Сердцем!
Утверждайся на своей опоре. Я поставил пред тобою воду и принес тебе
столб Тет из золота, чтобы ты мог возрадоваться».
Как и пряжку, столб Тет надо было вначале окунуть в воду, где плавали
цветы анхам, а уж затем положить на шею умершего. Амулет давал ему
силу, необходимую для того, чтобы восстановить тело и стать совершенным
ХУ (т. е. духом) в подземном мире. На саркофагах правая рука умершего
сжимает пряжку, а левая — столб Тет, при этом оба они сделаны из дерева,
хотя в соответствующей рубрике указывается, что Тет должен быть из
золота.

5. Амулет «Подушка»
Этот амулет является уменьшенной копией подушки, которую клали в
саркофаг под шею мумии. Его назначением было «поднять» и защитить
голову умершего . Обычно он изготавливался из гематита и на нем писали
текст Главы CLXVI «Книги Мертвых», которая гласит:
«Ты поднят, страждущий, лежащий неподвижно. Твою голову подняли к
горизонту, ты восстал и торжествуешь, ибо многое сделано для тебя. Птах
низверг твоих врагов, ибо ему повелели сделать это для тебя. Ты — Хор,
сын Хатхор... возвращающей голову после убийства. Твою голову не
отберут у тебя после [убийства], твою голову никогда, никогда не отберут у
тебя».

6. Амулет «Коршун»
Этот амулет был предназначен для того, чтобы сила Исиды как
«богоматери» стала защитой умершему, и представлял собой золотого
коршуна, парящего в воздухе с раскинутыми крыльями и держащего в
когтях символ
«жизни» . Он клался на шею умершему в день погребения. Этому
амулету соответствует Глава CLVII «Книги Мертвых», в рубрике которой указано, что она должна произноситься над ним. Текст Главы гласит:
«Приближается Исида и парит над городом, и ищет тайное убежище Хора,
когда он выходит из тростниковых топей, и она исцеляет его раненое плечо.
Его взяли в ладью Вечности, и верховная власть над миром была дана ему.
Он достойно воевал, и деяния его останутся в памяти, страх и благоговение
будет внушать имя его. Его мать, могущественная госпожа, охраняет его,
ему отдала она свою силу». Начало отрывка повествует о том времени,
когда Исида воспитывала Хора в тростниковых топях, а конец относится к
моменту его битвы с Сетом, которого он победил благодаря могуществу
Исиды.

7. Амулет «Золотой Воротник»
Этот амулет должен был дать умершему силу освободиться от своих пелен.
В рубрике Главы CLVIII «Книги Мертвых» указывается, что Воротник
должен быть сделан из золота и укреплен на шее умершего в день
погребения. Текст Главы гласит: «О отец мой, брат мой, мать моя Исида, я
не спеленут и я вижу. Я один из тех, кто не спеленут и кто видит бога
Себа». Этот амулет встречается очень редко и, по-видимому, отражает
верования, возникшие во времена XXVI династии , около 550 г. до н. э.

8. Амулет «Папирусный скипетр»
Этот амулет должен был дать умершему жизненную силу и возвратить ему
молодость. Он изготавливался из смарагда или из светло-зеленого или
голубого фаянса и помещался на шею умершего в день погребения после
прочтения Главы CLIX «Книги Мертвых». По-видимому, во времена XXVI
династии и позже амулет отождествлялся с силой Исиды, переданной ей
отцом, мужем Рененет — богини обильного урожая и пищи. В еще более
ранние времена, как следует из Главы CLX, считалось, что этот амулет
вручал бог Тот, и умерший при этом произносил: «Он в хорошем состоянии,
и я в хорошем состоянии; он не поврежден, и я не поврежден; он не
изношен, и я не изношен».

9. Амулет «Душа»
Этот амулет представлял собой сокола с человеческой головой. Он делался
из золота и украшался драгоценными камнями. В рубрике Главы LXXXIX
«Книги Мертвых» говорится, что после прочтения текста Главы над
амулетом его следует поместить на грудь умершего. Предназначение
амулета ясно видно из слов, которые должен сказать умерший:
«Приветствую тебя, бог Анниу! Приветствую тебя, бог Пехрер,
пребывающий в своем чертоге! Повели, чтобы душа моя, где бы она ни
была, соединилась со мной. И если она замешкалась, прикажи, чтобы ее
доставили мне... Позволь мне овладеть моей душой и моим духом и позволь
мне быть правдивым голосом с ними, где бы они ни были... Приветствую
вас, боги, влекущие ладью Владыки Миллионов Лет , несущие ее над
подземным миром, те, кто ведет ее в странствие по Нут, кто делает так, что
души входят в духовные тела... Дозвольте душе Осириса

Т. е. умершего, которого идентифицировали с богом Осирисом.
предстать пред богами, чтобы смогла она быть правдивой голосом с вами на
востоке неба и смогла вернуться туда, где была вчера, и насладиться
вдвойне спокойствием Аментета. Пусть она посмотрит на свое природное
тело, пусть она отдохнет в своем духовном теле, и пусть ее тело не погибнет
и не пострадает никогда от порчи!» Таким образом, амулет «Душа» давал
возможность душе по собственному желанию соединяться с
мумифицированным телом либо пребывать со своим духом (ху) и духовным
телом.

0. Амулет «Лестница»
В гробницах Древнего и Среднего царства часто находят небольшие
предметы из дерева и других материалов, напоминающие по форме
лестницу, однако назначение этих предметов не совсем ясно. Из текстов на
стенах коридоров и камер пирамид Унаса, Тета, Пепи и других древних
царей видно, что в древнейшие времена египтяне считали, что пол небес —
небо их мира — представляет собой огромную прямоугольную железную
плиту, опирающуюся по углам на четыре столба по четырем сторонам
света. На этой железной плите жили боги и блаженные умершие, и каждый
благочестивый египтянин стремился после своей смерти попасть туда. В
некоторых священных местах эта плита была настолько близка к вершинам
гор, что умершие могли без труда взобраться на нее и таким образом
достичь блаженства на небесах, но в остальных местах расстояние между
плитой и землей было так велико, что умерший нуждался в помощи.
Существовало поверье, что сам Осирис добирался до железной плиты с
трудом и лишь с помощью лестницы, которую дал ему его отец Ра, смог
наконец взойти на небеса. Возле лестницы с одной стороны стоял Ра, с
другой — Хор,