Конкурс " Ангел ". Продолжительность с 28.09.11г. до победителя.

Татьяна Снежина

"Последний день осени"

Как грустного ангела тихий полет,
Последний день осени тает,
Уже ничего этот день не вернет.
Уже ни о чем не узнает.

Умоется утренним ветром рассвет,
И сердце ничто не встревожит,
Меня в этом мире чудес больше нет,
И снова все дни так похожи.

Святым откровением лягут снега.
И робкая капля надежды
Замерзнет, упав, разобется в ногах
Об зимние, белого цвета одежды.

За все мне предъявит счет зима,
И я возразить не посмею...
Наверное, я виновата сама,
Что счастье сберечь не умею.

А небо внезапно подарит весну,
И жизнь пойдет в ритме аллегро,
Но я в этот день уже не проснусь,
Не стану счастливой, наверно...

Умоется утренним ветром рассвет,
И сердце ничто не встревожит.
Меня в этом мире чудес больше нет,
И снова все дни так похожи...

по моему, конкурс не сильно усложнился...

Phoebe, самое главное что смотрела ж и не заметила этот стих
с одной стороны усложнился тем, что теперь я с мобильного не могу писать

стих в том сообщении заменила

СЕРЫЙ АНГЕЛ

Серый Ангел… серый – серый,
Словно выпачканный небом,
Рухнул с высоты туманной,
Распластавшись на асфальте…
На лице следы гримасы,
Словно клоунскую маску
У Пьеро на время взяли
И вернуть не обещали…
А ведь был когда-то белым,
Мой хранитель самый верный.
Но сейчас в траве и грязи -
Крылья – два цветка увядших,
На груди, в торчащих перьях,
Точка чёрная… И нервно
Сжаты в кулаки ладони,
Крохотная капля крови
Возле губ, чуть приоткрытых,
Замерла словно от крика,
На щеках, от слёз засохших,
Белые дорожки боли…
Вот и встретились мы, Ангел,
Ты ко мне летел – я знаю.
Но кому-то не по нраву
Был полёт твой, и с размаху
Напоролся ты на пулю
Или на один из прутьев -
Тех, что дом мой окружают,
И упал…И умер… Знаю…
Знаю: нёс ты мне надежду,
Счастья яркие одежды,
Но тебя обворовали:
Унесли всё и продали…
Ты всегда был где-то рядом,
Пусть невидимый и тайный,
Но я чувствовала крылья,
Что согреют и поднимут
Над собой, и мир прекрасным
Становился в одночасье…
Но теперь лежишь печальный,
Потихоньку исчезая,
Душу ты мою уносишь…
В дом воздушно-невесомый
Вместе с каплями тумана,
Без тебя и я растаю…

Колыбельная про двух ангелов

Замрет дневное многословье,
Сверчком затикают часы,
И у кровати изголовья
Поставят ангелы весы.

Тебе приснятся дали, веси,
Другие страны, облака,
Где в невесомом равновесьи
Твоя в моей плывет рука.

И на весы не ляжет тяжесть,
И первый ангел вскинет бровь,
И ангелу второму скажет:
«Воздушна дьявольски любовь!»

Говорят, что все плохие люди попадают в жаркий ад. Ещё говорят, что все хорошие люди попадают в рай. Что ж, говорят многое. Единственное, что известно точно, так это то, что самые хорошие всегда попадают на службу Свету. По крайней мере, так было в те времена, когда на земле не было ни зимы, ни осени, была только вечная весна.
Так случилось и в этот раз. Погиб на земле очень хороший человек, а там, где следует, был назначен Странствующим Ангелом-хранителем. А кто такой ангел-хранитель? Должность ответственная, но, признаться, не слишком пыльная: сидишь себе на плече у какого-нибудь Васи или Пети и знай советы в ухо шепчи. Странствующий же Ангел-хранитель – работа посложнее. Летаешь по миру и стараешься сделать добро как можно большему количеству людей, начиная полярниками Северного полюса и заканчивая их коллегами из Антарктиды. Так вот, сами видите, нелегко это. Да и не учит никто. Делаешь, что сердце подскажет…

Вот и наш Ангел положился на своё доброе сердце. Взмахнул крыльями, взмыл над деревьями в поисках нуждающегося в помощи. А искать долго не пришлось. Видит Ангел, бродяга стоит. Весна на улице, однако прохладно – вечер, да ещё и колючий северный ветер дует. Зябко бродяге, но помочь ему пока нечем. На любое дело ведь время требуется, а у Ангела работа, торопиться б надо. Ангелы не волшебники, но кое-что и они могут.

Тихо подлетел наш молодой Хранитель к бродяге, стал, невидимый и неосязаемый, за его спиной, взъерошил перья и нежно обнял продрогшего человечка. Не почувствовал бродяжка ничего, но теплее ему стало. А от тепла и повеселел, улыбаться стал. А те редкие прохожие, что мимо проходили, видя улыбку бродяжки, сами заулыбались. И стало на миг всем хорошо…

«Как всё просто!» - подумал Ангел и, воодушевлённый первой победой, поспешил дальше. И совсем не заметил, что без защиты его крыльев коварный ветер вновь обнял бродягу и противным насморком тут же поселился в его носу…

Лететь опять не пришлось долго. Ангел нашёл трех стариков, потиравших плечи у костерка. «А крыльев ведь и на них хватит!» - подумалось Ангелу, и он снова неслышно ступил на землю позади людей. А крыльев и вправду хватило на всех троих. И эти трое так же, как и бродяга, не смогли сдержать улыбок. А когда все улыбаются, то и жить на свете при любой погоде проще. Старики даже приосанились как-то, помолодели на вид.

Возликовал Ангел и стремглав помчался работать дальше. А старики веселились и шутили так долго, что совсем забыли про свой костёр. Улетел Ангел, снова стало прохладно, а огня нет. Совсем старики простудились, пока на ветру новый костерок зажгли.

А наш Ангел-хранитель всё летел и летел дальше, но уже не так часто останавливаясь. Нет, он вовсе не устал, он же ангел. Ему хотелось просто сделать добро всем и сразу, но вот как… Жаль, даже краткосрочных курсов не было. Но вы же знаете, добрые люди всегда найдут способ помочь хоть как-то другим людям, а уж ангелы и подавно.

Взмахнул он крыльями посильнее, взмыл над самыми облаками, к самому солнцу. А с этой высоты разглядел он самую-самую высокую гору в мире. Так высоко подняла она свою седую голову, что, казалось, оттуда можно разглядеть и африканские саванны, и американские прерии, и даже тех самых страдальцев-полярников на своих полюсах. Нога человека ещё не ступала на эту вершину, так высока она была. А Ангел приземлился на самую макушку с такой ловкостью, будто всё своё свободное время только скалолазанием и занимался.

Раскинул Ангел крылья над миром, но слишком маленькими они были по сравнению с целой планетой.

Рассердился Ангел и все силы свои направил на рост крыльев своих. И крылья стали расти. Но, скоро, вы же знаете, только сказка сказывается. Долго росли его крылья, долго сидел Ангел, даже мускулом не поведя. И совсем не обратил внимания, как отсидел свои ангельские ноги. И уж вовсе не заметил, как они стали каменными, словно у мраморного памятника, что с кепкой век на площадях стоит.

Но крылья-то выросли! Наконец-то смог Ангел обнять всю землю! И как тепло же тогда всем стало! Хорошо, по-доброму так, да так хорошо, что понял тут Ангел, что вот оно, Счастье, которое так долго все искали! Вздохнул Ангел с превеликим облегчением, и окостенели тут в миг его необъятные крылья.

А потом Ангел понял, почему на земле так долго не кончается ночь. Крылья!.. Ни солнца, ни тепла, ни солнечных зайчиков, ни ультрафиолета, ни загара, ни закатов, ни восходов! Даже звёзд с луною из-за крыльев теперь не видят люди! Заплакал Ангел, слёзы вытер, хотел крылья сложить, да они костяные. Хотел попытаться отойти, да ноги каменные. Ещё горче заплакал наш Ангел и принялся руками обрывать свои же собственные перья…

А на земле случилось доселе неведанное и невиданное: снег пошёл. Это перья ангельских крыл медленно плыли вниз в струях северного ветра. Завалило всё… Ну да вы зиму и так видели.

Ну, а как выщипал себе ангел все перья, тут же и потеплело. Так и повелось с тех пор: вырастут у Ангела перья – зима наступит, нет перьев – лето, ну, межсезонья там всякие: весна, осень.

Хотели Ангела обратно наверх забрать, да только он не согласился и, как вы видите, до сих пор сидит на своей горе. Времена года меняются ведь. А, впрочем, наверное, и хорошо, что остался, ведь всё, что ни делается – к лучшему. Правда ведь?

давайте придерживаться того, что у ангелов крылья из перьев...

Подрезать крылья так легко движением одним,
Изгнать из Рая за мечту, за счастье быть другим,
За цвет неправельный крыла, за алые глаза...
Но падший ангел не умрет покинув небеса,
Он будет жить среди людей, прощенья не моля,
И станет домом для него вся грешная Земля.
Он будет мстить за боль и страх, за вечность без небес,
В его душе теперь горит проклятый черный крест.
Он не забудет, не простит, он будет убивать,
Всех тех, кто предали его, не дав ему летать.
А черный крест в его душе рождает яд и лож...
В его руках теперь лежит проклятый черный нож.
Но не поймут на небесах присветлые умы,
Что он не сам решился стать посланцем Сатаны.
И будет новая война, прольется кровь рекой,
А падший ангел на века свой обретет покой!...

Жил-был маленький ангел.

Он только что родился в инкубаторе в небесном северо-западном отделении, но няньки уже выполнили свою работу – очистили его от скорлупы и прочего мусора, и теперь он лежал совсем один, никому не нужный и всеми забытый.

Он лежал и размышлял о том, что же ему сейчас делать. Пока он маленький, его еще не могут отправить обратно на землю – сначала надо будет ходить в детский сад, потом в школу, потом в институт – а там уже глядишь – и дадут первое задание. Он считал, что это неправильно. Потому что ангелы должны взрослеть вместе с теми, кого охраняют. Так интереснее. В конце концов, дети еще могут их видеть, а взрослые своим глазам уже не верят, да и всякие предрассудки мешают им видеть ангелов. Ангелочек еще поразмышлял на эту тему, потом неуверенно встал на ножки и попробовал вылезти из своей инкубаторной ячейки.

Крылышки у него еще не работали, да их почти и не было – так, крохотные отросточки, покрытые белым нежным пушком. Наконец, он с трудом преодолел бортик и перевалился на холодный пол. В детском инкубаторе пол не подогревали – экономили на электроэнергии: дети еще не бегали, а няньки обходились и так.

Вдруг до него донесся тоненький голосок, который плакал так горько, что даже у ангелочка разрывалась душа. Он оглянулся вокруг, но в инкубаторе все было тихо.
- Откуда же этот плач? – подумал он, прислушался и определил направление звука.

Плач раздавался из-за закрытой двери инкубатора.
Ангелочек решил узнать, в чем дело, и на четвереньках прополз вперед – так ему было удобнее всего передвигаться. Хорошо, что дверь была закрыта не плотно – иначе бы он никак не дотянулся до ручки – ведь новорожденные ангелочки не больше 10 сантиметров. Он навалился на дверь всем своим тельцем, и она еще немного приоткрылась. Он выполз в коридор и издали увидел огромное пространство, заполненное мониторами. На мониторах показывали разных людей и то, чем они ежеминутно занимались. Ангелочек сел на пол и засунул палец в рот – так его заворожило зрелище стольких жизней одновременно. А потом он увидел это.


На одном из экранов крохотная девочка тяжело и надрывно кашляла. Вокруг суетились ее родители, но они никак не могли сбить температуру. Девочка очень болела, даже такое крохотное существо как ангелочек, это понял. И ему стало так жаль ее, что он сказал:
- Больше всего на свете я хочу оказаться рядом с этой девочкой!


И вдруг он почувствовал, как его закружило, и он упал на совсем земную, и очень мокрую, холодную и, главное, твердую улицу. И он понял, что потерялся. Новорожденному ангелу очень тяжело бывает оказаться в незнакомом месте – он совсем не знает, что ему делать. И ему вдруг стало так грустно, что он сел прямо на сырую землю и заплакал, а дождик лил сверху на него, так, что через несколько минут его крохотные крылышки совсем промокли.


И в этот момент что-то большое склонилось над ним. Ангелочек был готов уже попрощаться с белым светом, потому что забыл, что ангелы не умирают, но в этот момент его взяли в руки и отнесли в дом.


- Глянь, какая странная птичка! – сказал кто-то скрипучим голосом и посмотрел на него сквозь толстенные очки.
- Посади-ка ее в клетку и дай зернышек! – он увидел другое морщинистое лицо и седую бороду, - наверное, выпал из гнезда!
- Из какого гнезда? Сейчас же октябрь месяц!
- Ну и что, что октябрь? А откуда еще птенец может взяться, как не из гнезда?
- Дай-ка я лучше отнесу его внучке, она хотела птичку.

Ангелочка взяли в другие руки и закрыли ладонью сверху.
- Какой холодный! Наверное, замерз…
Несколько минут качки зажатым в ладонях – и ангелочек оказался на втором этаж, где разметавшись на подушке, тяжело дышала больная девочка.
- Я нашел тебе птичку, - сказал дедушка и протянул белый комочек девочке.
- Какая же это птичка? Это же ангелочек! – воскликнула девочка и прижала его
к своей горячей щеке.


Ангелочек сразу согрелся и уснул, а девочка стала выздоравливать. Так они и остались с тех пор вместе. Вместе росли и учились. А когда девочка повзрослела, она перестала видеть своего ангела-хранителя, но никогда не забывала о его существовании. А ангел исправно выполнял свою работу и оберегал ее ото всяких неприятностей и болезней. Вот только он знал, что умрет вместе с ней – ведь, попадая на землю в младенчестве, ангелы теряют свое бессмертие…

Где-то, в голубо-зеленом крае,
Там, где каждый нужен и любим,
Ангелок на скрипочке играет
Нежно-розовым смычком своим.

И по облакам, по водам талым,
Светом звезд, волнующей луны,
Иногда к одной душе усталой
Долетает музыка струны…

И, как будто в превышенье дозы,
Вдруг закружит пьяно голова,
И падут на лист святые слезы,
Превращая музыку в слова.

Ненавидя, возлюбив, страдая
Выльет сердце мир своих стихий…
Если ангел в небесах играет,
Кто-то пишет на земле стихи.

Вайсман Илана

Давным-давно…. Нет, ….Однажды… Стоп, стоп… В некотором царстве, в некотором государстве…. Кажется, так начинаются сказки.
Хотя… какая разница как они начинаются. Главное, чтобы был хороший конец. Это основное условие. На то она и сказка, чтобы у неё был хороший конец. А почему нет?
Жизнь и так полна печалей. А сказка – она мечта… И пусть жизнь будет хоть чуточку похожа на сказку…

Так вот. Давным-давно, когда я была еще не я, а кто-то совсем другой… Я просто представила, что возможно в прошлой жизни я была кем-то другим, жила совсем не здесь и не в это время. А почему нет?

…И была я неказистой художницей, снимающей мансардный этаж необычного дома в центре старого города. Из моего окна была видна мощеная площадь с ратушей. В полдень на верхушке башни раскатисто били старинные часы. Узкие улочки расходились лучами в разные стороны от башни.

Иногда я чувствовала себя кем-то, вроде Карлсона, который живет на крыше. Все потому, что через окно я могла выбраться на самую верхушку дома и, раз уж он был самым высоким в округе, я могла наблюдать за всем происходившим с высоты трубочиста.
Сверху все казалось таким маленьким и сказочным. Я брала в руки пустую картинную раму, протягивала её перед собой и смотрела сквозь неё на площадь. Получалась живая картина: то заснеженная, то дождливая, то солнечная. Меня это забавляло. Там, на крыше, ко мне прилетало вдохновение. Оно незаметно закрадывалось в мою душу, распускалось в ней как цветок и превращало меня в самое счастливое существо на свете. Так происходило всякий раз, когда я встречала на крыше рассвет, или провожала прошедший день. А по ночам, завернувшись в клетчатый плед, я смотрела, как падают звезды…
Однажды, когда самая яркая звезда сорвалась с неба, я загадала желание. Да, да. Есть такая примета, загадать желание пока падает звезда. И оно обязательно сбудется.
И я загадала… Видимо в это время моя голова закружилась, или желание оказалось слишком огромным и желанным, но … я не удержалась на крыше и сорвалась вниз…

Вот когда я действительно пожалела, что я не Карлсон. Мое падение было похоже на полет Алисы. Я падала куда-то вверх... Я уже давно должна была разбиться о мостовую, но… Отчего-то мое падение затянулось, шпиль ратуши отдалялся от меня каким-то странным образом, и вот я уже видела его откуда-то сверху, с высоты птичьего полета.
Стало немного холодно, туман окутал меня все сильнее. Облака стали похожими на воздушные перины. Я увязла в них и остановилась. Странный яркий свет заставил меня зажмуриться…. Когда я открыла глаза, то увидела себя на краю огромного белого облака. Рядом со мной сидел Ангел по-детски болтая ногами… Он сложил за спиной крылья, смотрел на меня и задорно улыбался.

- Здравствуй, я здесь для того, чтобы выполнить твое желание! – сказал мне Ангел.
- Привет. Ты мой Ангел?

- Почему сразу «мой»?! Я ничей. Я просто Ангел. Сейчас я с тобой, а в следующее мгновение я понадоблюсь кому-то другому и покину тебя.
- А я думала, что Ангел всегда рядом. – не без грусти и разочарования протянула я.
- Так и есть, если ты думаешь обо мне, я тот час же окажусь рядом. Но это бывает редко. Не правда ли? Обо мне вспоминают в самую трудную минуту, кода уповать больше не на кого. Чаще я сам решаю, когда я должен появиться. И появляюсь рядом с тем, кто меня совсем не ждет, но кому я больше всех нужен.
- Сегодня ты решил, что ты нужен МНЕ?
- Нет. Сейчас мне нужна ТЫ.

Ангел поднялся на ноги и повернулся ко мне спиной. Его крылья были какими-то странными, вроде бы большими, но какими-то не то сломанными, не то помятыми.

- Видишь, мне нужна твоя помощь. – и Ангел попытался раскрыть свои крылья, но у него ничего не получилось. - Мои крылья не могут летать. Их нужно дорисовать и тогда я снова смогу летать и помогать людям.
- Ты смеёшься! Как можно дорисовать Ангелу крылья, они же будут не настоящие. И потом, что стало с твоими крыльями? – не скрывая своего удивления, попыталась выяснить я.

- Мои крылья испортил один поэт. У него случилось несчастье. Он писал стихи, и вдруг потерял свой дар. Я прилетел к нему на помощь и хотел его вдохновить. Но поэт был так подавлен и расстроен, так погрузился в свою печаль, что не заметил, как стал рифмовать что-то про мои крылья, и они почти исчезли, сломались от его ломаных фраз. Я вылечил поэта, но потерял свои крылья. Так бывает. Когда ты помогаешь кому-то, ты отдаешь частичку себя. В тот раз мне пришлось пожертвовать крыльями. – Ангел печально опустил плечи, и его потрепанные крылья повисли еще больше. Ну что ж, - сказала я, - если Ангелу нужна моя помощь, я могу попробовать дорисовать тебе крылья. Но у меня нет ни красок, ни кисти. Хотя…. – я игриво хихикнула, - у меня есть воображение! Мы же можем совершить чудо, если представим, что все необходимое уже у нас есть!

Я обошла Ангела вокруг, как бы обмеряя его, как портной. Наметила взглядом, каковы должны быть его крылья, и принялась за дело. Надо отдать должное, мне попался замечательный Ангел. Он послушно поддавался моему воображению, вместе со мной фантазировал, импровизировал и шутил на тему СУ-26 и, в конце концов, получил великолепные белые крылья. Они получились легкими и красивыми. Мы оба остались довольны результатом.

- Знаешь, - сказал Ангел, а ведь я в тебе не ошибся.
- В каком смысле? – уточнила я.

- Ты заслуживаешь того, чтобы я исполнил твое желание.
- Да? А я уже и забыла, что такого я пожелала перед тем, как свалилась с крыши. – я и вправду за всеми этими приключениями забыла, что из-за своего желания оказалась посреди ночи не на мостовой, а на облаке с Ангелом.
- Неужели ты забыла? – Ангел с хитринкой посмотрел мне в глаза. – Да будет так, как ты загадала!!! – и Ангел взмахнул своими новыми прекрасными крыльями и взмыл ввысь. А вокруг меня закружились облака, туман спрятал от меня очертания действительности и ….

Я очнулась на кровати среди белоснежных подушек и перин. Из окна пробивался лучик солнца и падал на зеркало, запотевшее от утреннего тумана. От этого комната казалась подсвеченной откуда-то изнутри. Мне показалось, что в зеркале мелькнула и исчезла фигура Ангела. Я подошла поближе и увидела на запотевшем стекле надпись «Ты смогла дать Ангелу крылья, не прося ничего взамен. Поэтому я дарю тебе то же…»
Мое отражение в зеркале как-то странно переменилось. У себя за спиной я увидела белые крылья, еще совсем маленькие, но все-таки крылья. Я поморгала спросонья, протерла запотевшее стекло и снова посмотрела на себя в зеркало…
Крылья уже не были видны, но я почувствовала себя безумно окрыленной.
Подмигнув своему отражению, я отправилась встречать новый день… на крышу…
А почему нет?...

Вы спросите меня, что было дальше…
Я обязательно расскажу вам об этом. Это будет еще одна удивительная история…

Грустный ангел

Мой ангел печальный в короткой «матроске»
глядит исподлобья и гладит щенка. –
Ему так не нравлюсь я – строгой и взрослой,
он так ненавидит моё «ну, пока». –
Опущены крылья, нечищены перья,
упрямо зажат в кулачке уголек:
сейчас нарисует мое подземелье,
и как принесет он туда огонек, -
возьмет меня за руку, выведет к свету,
покажет мне солнце и ветер в траве,
и тихо оставит – рассматривать лето,
исчезнет, как дымка с весенних полей.
Мой маленький ангел с улыбкой недетской,
ты знаешь, ты помнишь все лучше, добрей.
Я снова потуплюсь, прости меня, дескать,
за то, что я так устаю от людей.

"Ночь."

Тени.
Блики.
Свет фонарей.
Полночь...
А говорят, сегодня Вальпургиева ночь...
Это когда оживают тени... люди просыпаются от кошмаров - они видят эти тени во сне... людям страшно...
Это когда над Землёй оживают души... когда около реки воют собаки и деревья так странно махают чёрными ветками...
Ночь.
Я в её в детстве боялась.. очень боялась.. до слёз..
Жёлтые окна на фоне чёрного неба...
Ветер..
Скрип окна..
Холодно..
Страшно..
А ангелы спят...

Как девочку, меня в ладони спрячешь –
от слез, обиды, страха, темноты.
И жизнь мою – от тусклой до бродячей
всю выслушаешь и простишь мне ты.

Мне вознесёшь, как ангелу, молитву
из нежности, прощенья и любви.
И наконец-то проиграет битву
то одиночество, что у меня в крови.

"Ангел."

Анег присел на краешек кровати... даже не присел, а зацепился, прилёг, словно мягкое облачко... поправил одеялко, смахнул со лба непослушную прядку волос, дунул на надоедливого комара...
"А ты говоришь, что я сплю... я здесь, с тобой... я буду до рассвета охранять твой сон. Ты не заметишь... но будешь спокойно спать.. видеть красивые сны.. чувствовать свежее дыхание ночи... "
Ангел вздохнул, посмотрел на большую жёлтую луну и снова сел плести серебряные нити облаков, напевая под нос какую-то песенку...

Ангелы за плечами
то ль вконец передрались,
то ли, вдруг помирившись,
принимают по сто...

А на месте дежурства
Без надзора остались
То ли вакуум сердца,
То ль души сухостой.

Все привычно и пусто,
будто не было срока...
Будто снилось, что пламя
жгло над каждым плечом...

И смотрю отчужденно
На недавние строки...
Ну, писалось кому-то...
Ну а я-то при чем?

"Отчаяние."

Вы не видели? Ангел потерялся... Да нет, он был не сумасшедший... самый обычный, ангел... светлый, белый... Я? Не знаю, может, я и сумасшедшая... Но мне ангел нужен.. как же я без него... Да, мы вместе шли, а потом я смотрю, его нет... Вы точно не видели? А, может быть, вы просто внимания не обратили? У него походка очень лёгкая, он почти летит над землёй... и в глазах у него можно потонуть...
Нет, постойте, не уходите... как же я одна... ведь страшно... не бросайте меня здесь... пожалуйста!

Только добро, с усмешкой,
смотрит Ангел-хранитель -
он уже все застолья
променял на тебя.

Он уже приготовил
тебе холст и обитель,
где никто не посмеет
тебя на смех поднять. -

Ты буянь, пока силы
есть метаться бесцельно,
а потом спросишь карту
и по тропке лесной

мимо древней могилы,
/крестик жжется нательный/
прочь от синего марта -
в долгожданный покой.

"Запретная любовь."

Зря вы думаете, что ангелы не умеют любить. Умеют. Только им это запрещено. Любовь ангела к человеку всегда заканчивается трагедией.
"Господи, что он делает", - шептались на небесах. Но Бог лишь молча смотрел.
А Ангел любил. Любил так, что желая добра, ломал её жизнь. Он защищал её от всего и от всех. Он умолял её понять... А она плакала ночами и думала о том, что такова жизнь... кому-то всё, а кому-то ничего. Все отношения разваливались. Все говорили ей, что она красива, умна, добра... У неё была замечательная подруга. Но в личной жизни не было ничего и никого. А она всё ещё продолжала любить жизнь и верить...
Ангел не отходил он неё ни на шаг. Он дарил ей ароматы весенних цветов, бескрайние поля, шуршащие золотые листья, ажурные снежинки. Ему нравилось бродить с ней вдвоём в вечерних сумерках по улицам, или сидеть в пустой комнате вечером и слушать тихую музыку.
А она не понимала, что же не хватает в ней, чтобы быть любимой... Она искренне радовалась подругам, она улыбалась людям на улице, но в глубине души всегда жила грусть... только очень глубоко. Так глубоко, что больше никому её не было видно.
В это в утро было особенно грустно. Нет, Ангел не спал... он сделал всё, чтобы вернуть ей улыбку... он подарил ей солнце, мягкий ветер, улыбки людей.. Он не знал, что же сделать ещё...
А она всё шла, не оглядываясь вперёд... задумчивая, одинокая... она была уже не здесь... мысли летали где-то далеко-далеко.
... тишину утра нарушил визг тормозов.
Последнее, что она увидела, это полные ужаса глаза её Ангела.. она хотела протянуть руку, но не смогла.. она хотела крикнуть, но голос не подчинялся ей...
Но сама не зная, зачем, она поклялась себе, что расскажет ему о своей любви... и вернёт этим глазам счастье.
Он брёл теперь один. Ему было уже всё равно. Куда, зачем, к чему. Он проклинал своё бессмертие. Он падал в воду, обжегал крылья о солнце, он глотал песок - бесполезно. Это станет теперь вечной пыткой... Запретная любовь Ангела к Человеку.
Так прошёл день. Он сидел на берегу и смотрел в никуда.
Вдруг кто-то осторожно коснулся его плеча. Он дёрнул крылом, думая, что это ветер. Но кто-то снова легонько погладил его... Он обернулся. Это был какой-то незнакомый ему совсем ещё молодой ангел, от которого исходил золотой свет.
- Ты не узнаешь меня? - услышал он сквозь шум волн до боли знакомый голос...
- Прости, что отвлекаю, я только хотела сказать, что больше жизни люблю твои глаза... и твоё сердце...
*на небесах засияли улыбки*

В грусти сумрачной дремлет обитель,
Догорает тихонько свеча.
Где летаешь ты, Ангел-Хранитель?
Или, может, уснул невзначай
У чужого веселого счастья,
У чужих разноцветных ворот -
Там, где в целое собраны части
И где Синяя птица поет?
Я почти перестала ругаться,
Я тебя не пугаю уже,
Только грустно-задумчивых стансов
Больше, больше в моем багаже.
Я совсем не такая по жизни,
Хоть мой груз тяжелее оков,
Я судьбу свою без укоризны
Принимаю во веки веков.
Ангел белый, крылатый мой, где ж ты?
Без тебя так печальны года…
Я хочу каждой строчке – надежды,
Каждой рифме по солнцу раздать.
Пусть кричу, что на свете мне страшно,
Что отчаянье душит петлей,
Но последней строфе очень важно,
Чтобы ты проплывал над землей,
Чтобы ты в моем маленьком мире,
С поздней ночи до света утра,
Развеселые песни на Лире,
Хоть бы изредка звёздно играл…

Так сижу я и думаю часто:
Где покой мой и теплый уют,
Где мой Ангел-Хранитель и счастье,
Что веселые вирши несут?

Вайсман Илана

"Страшная сказка."

Он совершал добро на Земле, она творила зло.
Он носил белые крылья, она - чёрные волосы.
Он исправлял её ошибки, она старалась испорить всё, чтобы он ни делал.
Его счастливым голосом называли Ангел, её сквозь проклятия - Ведьма.
Они знали друг про друга почти всё, но ни разу не встречались.
И так было до тех пор, пока однажды Ведьма не увидила его вблизи... он шёл медленно, опустив голову, окружённый чуть заметным сиянием... С тех пор что-то сломалось в её душе, сильно сломав её жизнь. Она не думала, что эта душа способна ещё на какие-то чувства. За пеленой однообразных столетий, прошедших в чёрных пещерах, перед ней снова появилась девушка.. почти забытая.. то самое прошлое, кооторое она закапала навсегда. Там, в этом прошлом, она умела плакать.. и сердце стучало, обгоняя секунды.
Она искала встречи.
Она перестала ночи напролёт сидеть в темноте - теперь она гуляла по лунной дорожке...
Она перестала исполнять ежедневную норму зла - за это её жестко наказывали..
Слёзы смыли сажу веков с её лица и теперь оно снова стало светлым... остались лишь тёмные одежды и чёрные волосы.
Она знала, что обречена. "Добро не сможет понять зло. А зло недостойно прощения", - так она шептала птицам в лучах утреннего солнца.
Однажды утром Ангел рисовал рассвет.
Он летел на облаке, протягивая над морем радугу.
Вдруг кто-то тихонько окликнул его.
Ангел обернулся.. и засмеялся - перед ним стоял совсем ещё молоденький ангел, с чёрными крыльями...
- Измазалась в саже... Глупенькая, перед тобой же целое море, умойся!
- Я утону...
- Ангелы не тонут, - звучал на облоках его переливчатый смех.
- Страшно...
- Тогда мы пойдём вместе. Вот только радугу дотяну...
В брызгах солнечного света в серебряных волнах океана купались два ангела... а над ними, переливаясь всеми цветами, сверкала радуга...

СЕРЫЕ АНГЕЛЫ

Небо не внемлет и люди тщеславят.
Нет нам покоя на грешной земле.
Пусть они вечно своих демонов славят,
Аду, крича о душевном тепле.

Холодно в небе, но в небе свободно.
Крылья расправить и гордо лететь.
Ангел умрет. Но умрет благородно.
Силы найдет свою песню допеть.

Сыплются камни и падают слезы,
Кровью кропя на асфальте следы.
Ангел им дарит последние грезы,
Серых небесных туманов сады.

Люди смеются, и ветер разносит
В воздухе знойном перья в крови.
Ангела больше никто уж не спросит
О самой первой и нежной любви.

Тьма горизонта и облако в небе.
Взгляд из- под серых опущенных век.
Будь же свободным, где бы ты ни был,
Маленький ангел,
Святой человек.

"Гроза."

Он обнял её за плечи:
- Опять разговариваешь со своими ангелами?
Она кивнула.
Он вздохнул.
- Ты не рада меня видеть?
Она не ответила. Просто прижалась к нему и уткнулась носом в его грудь.
- Девочка моя...
- Я знаю, ты не веришь, - он еле слышал её шёпот, - никто не верит... И не верь, не надо... я сама иногда думаю, что сумасшедшая... Просто... тогда... когда я думала, что умру.. он прилетел, и больше уже не улетал... понимаешь?
- Понимаю...
Он смотрел в окно... там медленно плыли серые облока... собирался дождь.
- Скоро будет гроза..
- Ты останешься? Останься, пожалуйся! Ненавижу грозы..
Он усмехнулся... в нём боролось чувство нежности и глупая ревность:
- А как же ангел?
- Но ведь я люблю тебя, а не его...
Он снова посмотрел в окно... по стеклу медленно скатывались прозрачные дождевые капли.... всё также висели тучи и качались деревья... а он всё смотрел-смотрел...
Только вот не видел он, как грустно вздохнул Ангел, присевший на край подоконника...

Чудес не бывает

Частичка тебя
Что во мне обитает
Уже умирает
Чудес не бывает

Листва под ногами
Века облетают
Весь мир между нами
Чудес не бывает

Не с нас теперь пломбы
И крыши срывает
Хлопушки не бомбы
Чудес не бывает

«Чудес не бывает», -
Метель завывает
Твой ангел зевает:
«Чудес не бывает»

Как в мареве бреда
Любовь исчезает
Шепнув напоследок
«Чудес не бывает»

Но дальше ли, ближе
Судьба разметает
Нам порознь не выжить...
Чудес не бывает

"С чего начинается счастье. /Сказка на ночь/"

- Скрип... скрип... - ныла старая дверь.
- Уууу... ха-ха-ха, - смеялся над старушкой проказник ветер.
- Чщщ... - шептал домовой, - не мешайте, глупые! Он грустит...
В доме притаилось Одиночество. Оно обнимало за плечи, морозило руки...
- Ку-ку... ку-ку... - в лесу запела кукушка.
- Сколько нам ещё дружить с тобой, Одиночество? Сколько!?
- Сколько... сколько... - отозвалось эхо.
- Вот именно, сколько... - усмехнулся Кудрявый Ангел, - надоел ты мне.
- Ну и пожалуйста, больно надо. Иди без меня. Тоже мне, друг.
Ангел поёжился:
- Тьфу, противный. Друг-друг.. какой ты друг. Вот раааньше - да.
Он кутался в паутинку воспоминаний...
Воспоминания были тёплые. Они пахли летом, сухой травой, земляникой и ещё чем-то таким, чего он даже и не знал. А ещё в них звенел колокольчиком звонкий голосок... "Кудрявый Ангел" - это Она его так назвала.
А ещё говорила, что глаза у него добрые, и что с ним уютно, а ещё что у него руки ласковые и крылья красивые... а ещё... ещё она любила его кудряшки...
Но потом она выросла и перестала замечать его... а вскоре и вообще прогнала.
- Эй, ты тут ещё?
- Конечно, тут. Куда ж я от тебя денусь?!
- А говорил уйду-уйду... Слушай, лохматый, скажи, а чем я тебе понравился? - Ангел задумчиво посмотрел на Одиночество.
- Ооооо... ну в тебе столько всего привлекательно! Во-первых, - он загнул палец, - крылья тусклые и опущенные, во-вторых, взгляд грустный как у бездомного щенка, потооом... ну, ты сам знаешь, короче.
Ангел улыбнулся:
- Взгляд, говоришь...
По стеклу медленно катились капелька дождя...
Ангел вышел на улицу. Сквозь ветки деревьев пробивалось солнышко.
- Скоро будет радуга...
Он вышел из леса на поляну... расправил крылья... и полетел искать счастье...
- Одиночество любит грустные глаза... Оно их не получит!!!
Под золотистыми лучами солнца с неба падали огромные капли.
- Радуга... Радуга!!! - он встряхнул мокрыми волосами и засмеялся... - Радуга... а за Радугой - счастье!!! Прощай, старый друг, Одиночество!!!
- Прощай... прощай! - ответило эхо.
А потом ромашки подхватили переливчатый смех - это Кудрявый Ангел летел навстречу своему счастью...

Ангел

В дверях эдема ангел нежный
Главой поникшею сиял,
А демон мрачный и мятежный
Над адской бездною летал.
Дух отрицанья, дух сомненья
На духа чистого взирал,
И жар невольный умиленья
Впервые смутно познавал.
«Прости, - он рёк, - тебя я видел,
И ты недаром мне сиял:
Не всё я в небе ненавидел,
Не всё я в мире презирал.

А.С.Пушкин

На мягком пушистом белом облаке жил был Ангел. Он был такой маленький, ну просто кроха. Вы ведь знаете, что Ангелы растут, совершая добрые дела? А наш Ангелочек родился совсем недавно и не успел стать большим и красивым, как его братья. Сидел он на своем облачке и думал, что бы такого сделать доброго да хорошего? Но в голове его гулял ветерок, а мысли были о дождике, солнышке и маме с папой.
Так проходили день за днем. По вечерам мама укладывала его спать, а он тяжело вздыхал: «Наверное, я никогда не стану большим! Я опять ничего не придумал...»
«Ну что ты, глупенький, у тебя еще все впереди! Ты обязательно вырастешь!» - успокаивала его мама. Во сне Ангелу снились подвиги, как будто он рыцарь в сверкающих латах на белом коне, мчится по полю, на котором идет сражение и спасает людей. А утром смотрел на свои маленькие крылышки и вновь грустил.
Однажды ночью облачко Ангела зацепилось за печную трубу. Малыш проснулся и решил, что вот он его шанс! Он спрыгнул с облачка и пробрался в домик. А в этом домике никак не могла уснуть девочка. Ей было страшно в темноте! Она спряталась под одеяло и дрожала, вздрагивая крохотными плечиками.
«Ты зачем плачешь?» - спросил Ангел.
Девочка испугалась еще больше, но все же любопытство взяло верх, и она выглянула из-под одеяла.
«Темно и страшно», - ответила она маленькому Ангелу, - «а мачеха не разрешает зажигать свечу!»
«Хочешь, я расскажу тебе сказку?»
Маленький Ангел всю ночь рассказывал девочке сказки. Утром, вернувшись на своем облачке домой, он подумал, что вечером обязательно вернется к девочке. Так стали дружить Ангел и Девочка. Он рассказывал ей сказки, а она вышивала их на холстах.
Прошло несколько лет. Слава о чудесных работах девочки разнеслась по всему свету. Свататься к ней ездили женихи со всех волостей, но ни один из них не трогал сердца девочки. И вот однажды мачеха решила ее выдать замуж насильно. Больно выгодный жених подвернулся.
Ночью перед свадьбой сидела Девочка в подвенечном наряде и плакала. Вдруг ей на плечи легли руки друга. Это Ангел прилетел к ней.
«Я должна с тобой попрощаться, мой любимый друг! Много лет я тайно вышивала для тебя вот эту звезду, прими ее от меня!»
Ангел взял в руки вышитую звезду, и вдруг она заиграла настоящим светом, ожила и взлетела на небо. И в темном ночном небе появилась звездочка Любви. Первая. Единственная в темноте!
«Я тоже хочу подарить тебе подарок, примерь его, пожалуйста!», - ответил восхищенный Ангел и протянул ей пару крыльев. Девочка примерила их, конечно, они оказались ей впору.
«А теперь полетели!»
Они взялись за руки и взлетели в небо на крыльях Любви, а люди внизу не могли оторвать глаз от волшебного света звезды. И слезы нежности проступали из глаз, и сердца стали биться в унисон, и счастье вновь нашло дорогу в людские души.

Мой ангел, нежнo приласкавший зверя,
Прижат навек к растоптанной земле.
Сомнений нет и не страшны потери
Того, что прожито, - Алле! Алле !
Играет туш, мы снова на арене,
В лучах, как бабочки, меняя цвет,
Торопим дни мельканьем светотени,
Сплетаем ночи в лунный позумент.
Всех глаз на нас направленное зренье,
Всех ядов смерть и жертвенный огонь
Нас ждут, а мы играем представленье,
Бросая сердце на раскрытую ладонь.

Ангел жил около бескрайнего темного моря.
Он жил недалеко от вершины скалы, под которой лежали огромные обломки камней, и под которой разбивались бушующие морские волны.

Каждую ночь он выходил из своего убежища, и отправлялся к самому краю. Каждую ночь он ступал на край утеса, чтобы увидеть звезды, которые огромным фейерверком висели над ним.

Он отрывал взгляд от неба, и смотрел на бездонный черный горизонт, пытаясь найти ту грань, которая соединяет небо и море. Потом он опускал свой взор, ловя отблеск звезд в морской воде, которая шумела у него далеко под ногами.

- Сегодня упадет моя звезда, - говорил ангел и, поднимая глаза к небосводу, ждал, когда это произойдет.

С неба падали звезды, проносясь огненным шлейфом по небосводу. Они завораживали. Но ангел ждал чего-то другого.
И вот, вторя его ожиданиям, с неба падала настоящая звезда. Ее след мог бы зажечь горизонт. Она проносилась яркой кометой и сгорала над морем.

- Это моя звезда, - говорил ангел и, улыбаясь, уходил в свою обитель до следующей ночи.

Это повторялось бы тысячу лет, если бы только в одну из этих ночей ангел, стоя на краю скалы, так бы и не смог дождаться своей самой яркой звезды.
Ангел ждал долго, почти всю ночь. Звезды падали и падали, но он не мог тогда сказать бы ни об одной из них, что это именно его падающая звезда.

Так, в эту ночь, он простоял на краю скалы до самого утра, пока яркими красками не окрасилась граница неба и моря.
Это над горизонтом восходило Солнце.

При свете Солнца небосвод стал светлеть и терять свою пронзительную черноту, а звезды начали блекнуть и исчезать.

- Великая звезда, - сказал ангел восходящему Солнцу. - Ты затмеваешь всех своим светом. Почему я не могу сказать, что именно ты и есть моя звезда?

- Потому, что ты ангел, - ответило Солнце. - И ты рожден под звездным небом. А я свечу другим...

Услышав такой ответ, ангел уныло побрел в свою обитель, надеясь дождаться следующей ночи, ожидая, что его мир вернется обратно.

- Но если ты ищешь правду, ангел, - вдруг сказало Солнце, - тогда задай ночью вопрос небу. Может быть, оно тебе и ответит.

Следующей ночью ангел пришел на край скалы и, под звуки бушующего под его ногами моря, вскинув руки к небосводу, крикнул:
- Небо, скажи мне, почему я не дождался своей звезды?

Небо, блеснув миллиардами светил, посмеялось:
- Ты каждую ночь ждешь, когда с моего тела упадет звезда. И считаешь, что самая яркая из звезд падает именно для тебя. Какая это глупость, ангел!

Потом небо, улыбнувшись легкой дымкой над бескрайним морем, тихо добавило:
- Падающие звезды, ангел, зажигаешь не ты. Их зажигают люди. И каждый из них зажигает свою звезду. Пусть они, эти люди, и не стоят на краю твоей скалы, но они умеют смотреть в небо. И даже лучше тебя...

- Стоя на краю скалы, ангел, найди свою звезду, – после этих слов небо замолчало.

Каждую ночь ангел приходил на вершину утеса, в надежде понять смысл слов, которые ему произнесло небо.

И он ходил бы тысячу лет, если бы, однажды, не увидел, почти перед самым рассветом, на горизонте очень маленькую, но такую красивую и милую его сердцу звездочку. Ангел смотрел на нее до самого восхода, смотрел, пока она не исчезла.
Но ангел знал, что когда придет ночь, он снова сможет ее увидеть.

- Я понял, - прошептал ангел, когда впервые погас свет его единственной звезды. - Я всегда ждал получить только то, что мне откроет само небо. Ждал увидеть именно то, что оно напишет мне на бескрайнем просторе яркими красками. И никогда я не пытался смотреть дальше.

И ангел приходил опять на край скалы каждую ночь, слушая далеко под собой бушующие волны моря, смотря вдаль и любуясь одной единственной звездочкой на небе.

- Только не упади... Только не упади, - шептал про себя ангел каждую ночь.

А когда наступал рассвет и звездочка исчезала, ангел уходил к себе и думал:

- Когда-нибудь, когда-нибудь... Я прыгну с этой скалы и полечу к тебе. Туда, где находится грань неба и моря. Я полечу туда для того, чтобы ты никогда не исчезала, когда появляется Солнце...

Леонид Мартынов

АНГЕЛЫ СПОРА

Ангел мира есть
И ангел мора,
Ангелы молчания на сборищах...

Я любуюсь
Ангелами спора,
Охраняющими бурно спорящих:

У единоборцев за плечами
Вьются эти ангелы-хранители,
От неясных доводов в печали,
Справедливых доводов ценители.

Бдят!
Но улетают,
Словно мухи,
Если пахнет спорами напрасными,
Потому что только злые духи
Притворяются на все согласными.

Phoebe, а почему у вас картинка повторяется в 10-43 и 10 -55 ОДНА и ТА ЖЕ???????????

Натик 1978 пишет:

Этот же ангел был у вас на 42-й странице!!!!!!!!!!!!!!

Ох, и любил он это дело. Обучать Ангелов-Хранителей было хлопотно, но интересно. Ему нравилось наблюдать, как из наивных малышей они превращались в умных и заботливых покровителей, впитывая все, что он рассказывал им на уроках.
Самое главное, что он им внушал уже на первом уроке – это необходимость давать шанс всегда сделать выбор самому. А перенести через пропасть – лишь в случае грозящей катастрофы. Позже именно эта догма станет ключевым вопросом на выпускном экзамене.
Самое интересное, что для Ангелов и для людей понятие катастрофы очень отличается. И каждый Хранитель обязан воспитывать своего подопечного, чтобы в итоге их мысли текли по одному руслу. Только тогда человек будет стопроцентно защищен.
Ведь что является самым главным даром? Нет, не Любовь. И не Счастье. И не Удача. А просто сама Жизнь. Эх, перестали люди относиться с благодарностью за дары небес. Лишь сама Жизнь никогда не обесценится.
Иногда молодежь задавала непростые вопросы, на которые он и сам не знал ответов. Опыт подсказывал, что ответов просто нет. Есть человек и его собственная правда. И порой кто-то, поднятый на руках Ангелом-Хранителем, чтобы не допустить падения вниз, отчаянно вырывался, пока защищающие объятия не расслаблялись – и по собственной воле устремлялся в бездну. Ангел, который не смог удержать драгоценную ношу, винил себя во всем, и, хотя тут не было его вины, другие Ангелы, не пережившие подобного кошмара, смотрели на него с едва скрываемой укоризной. От переживаний Ангел сутулился, глаза его теряли блеск, а крылья – первозданную белизну. Серые Ангелы оставались такими до тех пор, пока не появлялся новый подопечный, со временем возвращающий веру в свои силы.
Был один очень важный секрет, который каждый Ангел познавал сам… Наверное, этим и отличались хороший Ангел-Хранитель от очень хорошего.
Секрет профессии нельзя было передать из уст в уста. Его нужно было понять и принять самому. А те, кто его постигали, никогда не произносили вслух, опасаясь быть понятыми неправильно. Может быть, это большая ошибка?
На экзамене он всегда видел, кто сможет, а кто нет понять эту сложную истину взаимоотношений Ангелов и людей.
В этот раз он возлагал надежды почти на каждого. Они все были горячи и активны. Они задавали много вопросов и философствовали на уроках с большим удовольствием. Он построил экзамен совсем не так, как они ждали. Никаких вызовов поодиночке. Никаких билетов.
- Поговорим о душе.
- Учитель, а где вопрос?
- Это и есть вопрос. Расскажите все, что вы знаете о душе. Дополняйте друг друга.
Почему-то повисла пауза.
- Мы много говорили обо всем на уроках. Вы задавали вопросы. Теперь я хочу услышать ответы от вас. На один простой вопрос. Что такое человеческая душа?
- Это суть человека.
- Это кладезь качеств.
- Это жизнь.
- Это Ангел.
Последняя фраза зависла в воздухе. Ее произнес самый молодой из группы.
Никто не спорил. Все затихли, как будто только что прикоснулись к чуду.
- Душа человека имеет крылья. Поэтому она может воспарить, может полететь, и рухнуть камнем вниз. Может посмотреть на мир свысока, и может распахнуть крылья, принимая в свои объятия того, кого захочет хранить долгие годы. Люди называют это Любовью. Разве не похоже это на то, чем мы занимаемся постоянно?
- И как же хранить ее, способную упорхнуть в любой момент, как в небо, так и в пропасть?
Именно в этот момент все загалдели, и, перебивая друг друга, выкрикивали один за другим одну и ту же фразу:
- Надо просто поднимать ее крылья вверх, когда они поникнут!
Они удивились тому, что все думают одинаково. Удивился и мудрый учитель. Такие способные, и так… банально…
Но тут в полной тишине прозвучал голос того самого Ангела, который первым высказал мысль о крылатой душе.
- Надо не давать им падать…
Учитель вздохнул с облегчением. Обучение было вполне успешным…

Osagi пишет:

Натик 1978 пишет:

Этот же ангел был у вас на 42-й странице!!!!!!!!!!!!!!

Прошу прощения, не заметила...уже исправила...

Osagi пишет:

Phoebe, а почему у вас картинка повторяется в 10-43 и 10 -55 ОДНА и ТА ЖЕ???????????

Я даже не заметила... Уже исправила.

Натик 1978 пишет:

Ох, и любил он это дело. Обучать Ангелов-Хранителей было хлопотно, но интересно. Ему нравилось наблюдать, как из наивных малышей они превращались в умных и заботливых покровителей, впитывая все, что он рассказывал им на уроках.
Самое главное, что он им внушал уже на первом уроке – это необходимость давать шанс всегда сделать выбор самому. А перенести через пропасть – лишь в случае грозящей катастрофы. Позже именно эта догма станет ключевым вопросом на выпускном экзамене.

...


Последняя фраза зависла в воздухе. Ее произнес самый молодой из группы.
Никто не спорил. Все затихли, как будто только что прикоснулись к чуду.
- Душа человека имеет крылья. Поэтому она может воспарить, может полететь, и рухнуть камнем вниз. Может посмотреть на мир свысока, и может распахнуть крылья, принимая в свои объятия того, кого захочет хранить долгие годы. Люди называют это Любовью. Разве не похоже это на то, чем мы занимаемся постоянно?
- И как же хранить ее, способную упорхнуть в любой момент, как в небо, так и в пропасть?
Именно в этот момент все загалдели, и, перебивая друг друга, выкрикивали один за другим одну и ту же фразу:
- Надо просто поднимать ее крылья вверх, когда они поникнут!
Они удивились тому, что все думают одинаково. Удивился и мудрый учитель. Такие способные, и так… банально…
Но тут в полной тишине прозвучал голос того самого Ангела, который первым высказал мысль о крылатой душе.
- Надо не давать им падать…
Учитель вздохнул с облегчением. Обучение было вполне успешным…

картинка уже была, только маленькая на 45-46 стр.

Phoebe пишет:

Натик 1978 пишет:

Ох, и любил он это дело. Обучать Ангелов-Хранителей было хлопотно, но интересно. Ему нравилось наблюдать, как из наивных малышей они превращались в умных и заботливых покровителей, впитывая все, что он рассказывал им на уроках.
Самое главное, что он им внушал уже на первом уроке – это необходимость давать шанс всегда сделать выбор самому. А перенести через пропасть – лишь в случае грозящей катастрофы. Позже именно эта догма станет ключевым вопросом на выпускном экзамене.

...


Последняя фраза зависла в воздухе. Ее произнес самый молодой из группы.
Никто не спорил. Все затихли, как будто только что прикоснулись к чуду.
- Душа человека имеет крылья. Поэтому она может воспарить, может полететь, и рухнуть камнем вниз. Может посмотреть на мир свысока, и может распахнуть крылья, принимая в свои объятия того, кого захочет хранить долгие годы. Люди называют это Любовью. Разве не похоже это на то, чем мы занимаемся постоянно?
- И как же хранить ее, способную упорхнуть в любой момент, как в небо, так и в пропасть?
Именно в этот момент все загалдели, и, перебивая друг друга, выкрикивали один за другим одну и ту же фразу:
- Надо просто поднимать ее крылья вверх, когда они поникнут!
Они удивились тому, что все думают одинаково. Удивился и мудрый учитель. Такие способные, и так… банально…
Но тут в полной тишине прозвучал голос того самого Ангела, который первым высказал мысль о крылатой душе.
- Надо не давать им падать…
Учитель вздохнул с облегчением. Обучение было вполне успешным…

картинка уже была, только маленькая на 45-46 стр.

уже исправила, прошу прощение

Я искал тебя тысячи дней и ночей!
Поднимался и падал, и снова шагал...
Был я с кем-то всегда, но по сути – ничей,
Вольный ветер, что волны ласкает у скал...

Как тебе рассказать, что я пьян без вина?
Задыхаюсь от нежности и от любви!
Что считаю минутки и мне не до сна,
Жду звонков, SMS и кричу – позови!

Ясноглазая, солнышко, ангел с небес!
Убегают слова, словно мыши в нору...
Я не жил до тебя, и не буду я без...
Тает сердце моё, словно льдинка в жару!

Отзовись! Помоги эту ночь пережить,
Будет утро и нас обвенчает рассвет...
Две души и любовь, неразрывная нить!
Жду тебя, моя лада, мой аленький цвет...

Плачут ли Ангелы?
Бывают моменты в жизни, когда идешь по улице и замечаешь на себе брошенные взгляды прохожих, порой веселые и недоумевающие, порой злобные, а ты мило улыбаясь им, проходишь мимо.

Что их удивляет или раздражает? Беспричинная улыбка на твоем лице, хорошее настроение, твои поступки? Тебе все равно! В твоей душе играет музыка. Музыка подзадоривает, тебе хочется бежать. Бежать быстро, легко проскакивая между прохожими, бежать на встречу ветру, который так приятно веет в лицо своим теплым дыханием. И ты бежишь, мчишься сквозь время. Ты не понимаешь, почему не устаешь, дыхание не сбивается, и ты все прибавляешь ход. И хочется преодолевать препятствия, сокрушать барьеры. Ты перепрыгиваешь через лавочки, кованые ограды парка и несешься дальше. Ни что не в силах тебя остановить. Поднимаешь голову вверх и смотришь на небо, тебе уже хочется взлететь, но этого нам - людям не дано. Ты останавливаешься, обращаешь взор на солнце и, щурясь, с удивлением наблюдаешь, как оно радуется твоему странному поведению. Ты улыбаешься солнышку в ответ и идешь дальше. Раздаешь бродягам все деньги, не оставляя даже на проезд домой. Ты знаешь, что дойдешь куда угодно и у тебя даже в мыслях нет, ехать в пыльном, занюханном автобусе.

Откуда берутся такие моменты? Что стало причиной? Вера! Вера в Бога! Я встретил девушку, которая открыла ее мне. Она - ангел! А если на свете есть место ангелам, то есть и Богу. И место это, в моей душе.

Помню, как, просыпаясь по утрам, я осторожно, стараясь не разбудить, прикасался пальцами к ее спине, гладил еле заметные шрамы, оставшиеся от сорванных небесных крыльев. Она, сонно приоткрывая глаза, смотрела на меня и ласково улыбалась.

Все в этом мире не бесконечно, тем более счастье. Найти его трудно, потерять легко. Забыть? Забыть невозможно!

Теперь моя память превратилась в тюремную камеру для одного единственного узника, которому дали пожизненное заключение. Память никак не устает помнить ее образ. И я не смею отпустить его, чтобы облегчить мои страдания. Мне остается быть лишь надсмотрщиком, который наблюдает сквозь решетку, но не имеет прав отпереть дверь и выпустить. Мою улыбку навсегда заменили горячие слезы, которые так никто и не увидит, потому что текут они не по лицу, а по сердцу, оставляя на нем ужасные шрамы от ожогов.

Я не виню ее, за то, что оставила меня одного, и не виню пьяного водителя, и тем более не виню Господа. Я понимаю, ангелам место на небесах!!!

Я знаю, она спускается ко мне, и сейчас, когда пишу эти строки, чувствую, она стоит рядом, расправив небесные крылья, держит руку на моем плече и ангельские слезы скудными струйками стекают по ее щекам...

Константин Бальмонт

АНГЕЛЫ ОПАЛЬНЫЕ

Ангелы опальные,
Светлые, печальные,
Блески погребальные
Тающих свечей,-
Грустные, безбольные
Звоны колокольные,
Отзвуки невольные,
Отсветы лучей,-
Взоры полусонные,
Нежные, влюбленные,
Дымкой окаймленные
Тонкие черты,-
То мои несмелые,
То воздушно-белые,
Сладко-онемелые,
Легкие цветы.

Чувственно-неясные,
Девственно-прекрасные,
В страстности бесстрастные
Тайны и слова,-
Шорох приближения,
Радость отражения,
Нежный грех внушения,
Дышащий едва,-
Зыбкие и странные,
Вкрадчиво-туманные,
В смелости нежданные
Проблески огня,-
То мечты, что встретятся
С теми, кем отметятся,
И опять засветятся
Эхом для меня!

Зодчие небес
Я сижу, свесив ноги, и смотрю вниз с огромной высоты. Страх? Нет, здесь он не властен, это не его обитель. Я не боюсь упасть, даже если б захотел, все равно не смог.

Как здесь красиво среди облаков! Даже и не представлял, что именно так. Я смотрю вниз. С такой высоты люди кажутся соринкой, мелкой, ничтожной частицей нашего великого мира. Они бегают, мельтешат, решают мелкие и глобальные вопросы, но тут все это не имеет смысла. Все человеческие проблемы: войны, террор, расовые и религиозные розни, статус, все границы разделяющие людей, здесь наверху размываются. Тебе все равно, кто сидит рядом, президент или бродяга. Все равны!

Порывы ветра на такой высоте, словно дыханье Господа, вселяют в тебя благодать. И ты забываешь обо всем, лишь смотришь вниз и с горечью наблюдаешь за счастливыми, но непонимающими своего счастья людьми.

Когда-то я тоже был глуп и ходил по земле, не ведая о своей слепоте. Смотрящие, не всегда видят. Слушающие, не всегда слышат. И мы не подозреваем, насколько глухи и слепы. Только наверху по-настоящему прозреваем, но ведь уже поздно.

В тот проклятый день я с двумя своими телохранителями после трудного рабочего дня возвращался в офис. Я с безразличием смотрел на суету окружающего мира сквозь тонированные стекла своей машины.

Меня никогда не интересовало, что происходит вне моего офиса, дома и автомобиля. Я видел этот мир лишь через эти стекла, и он всегда казался мне черным, угрюмым, жалким и немощным. Я был волком - одиночкой. Диким животным, который беспощадно отбирал у слабого добычу, и этой добычей являлись деньги. У меня не было ни друзей, ни семьи. Денежные купюры мне с легкостью все заменяли. И в то время это было все, что мне нужно.

Мы уже подъезжали к воротам, как под колеса кинулась какая-то старуха. Водитель вдавил педаль тормоза до пола. Автомобиль резко остановился, и я влетел в переднее сиденье, ударившись об мягкое кресло. Сидящий впереди охранник выскочил из машины и силой стащил навалившуюся на капот бабку. Старуха была ветхая, но в ее хрупком теле откуда-то брались силы сопротивляться огромному бугаю. На ее потухшем, сером лице горело отчаяние.

- Сынок, Христа ради, помоги, - кричала в мою сторону вырывающаяся бабка, - внук помрет в скором времени, болен страшно он, операцию сложную надо сделать, денег нет, отца его чечены убили, мамка - дочь моя с горя душу господу отдала, некому помочь ребенку, помоги сынок, Господом Богом прошу.

Охранник скинул бабку на землю, запрыгнул в машину, и мы тронулись дальше. Я лишь краем уха слышал плач старухи, стоящей на коленях.

Спустя нескольких месяцев, моя жизнь внезапно оборвалась.

Если ты заказан, то не уберегут тебя ни бронированная машина, ни телохранители, ни Господь от настигающей пули киллера.

И вот я сижу на краю небес и смотрю вниз, а рядом, не проронив ни слова, сидит мальчуган - внук той самой женщины. Я знаю, мы проведем так вечность, и каждое мгновение я буду вспоминать тот день и ту старуху. Он будет напоминать обо всем причиненном мною зле.

Я не заслуживаю небес. И мне не понять, почему я здесь? Неужели лишь за то, чтобы понял? Да, я осознал, и мне тяжело. Я смирился, но не могу понять одного. Где ад, которым нас вечно устрашают на земле? Мне проще было бы гореть в его пекле, чем бороться с огнем, терзающем мою душу здесь, на небесах, среди таких вот ангелов.

Не жалею

Я восхищен твоею красотой,
И теплотой всех форм, и взглядом в землю.
Не проходи прошу тебя постой,
Я так тебя люблю, чертам твоим лишь внемлю.
Хочу смотреть в твою невинность глаз
С ума сойти, себя отдать на растерзанье,
Изведать плен из рук твоих хоть раз.
Как болен я тобой прекрасное создание.
Мечтаю быть с тобой вдвоем,
Болтать, мечтать, смеяться, раствориться,
Так хочется гореть твоим огнем,
А если нет,- ты можешь мне присниться?
Мне глупости своей не избежать,
Сентиментальность не разбить о воду.
Так хочется всегда тебя желать,
Все тонкие черты, всю дикую природу.
Не проходи, прошу тебя постой,
Мой нежный ангел, дай любви напиться,
Наполни мое сердце, я пустой,
А если нет, позволь тебе присниться.

Владимир Лесняк

Священный Псалмопевец такими выразительными словами описывает природу, то есть, состав Ангелов: «Ты творишь ангелами Твоими духов, служителями Твоими — огонь пылающий».Объясняя эти слова, преп. Иоанн Дамаскин в своем труде «Точное изложение православной веры» отмечает, что Божественный Давид, говоря об Ангелах, показывает нам «…их легкость и пламенность, горячность, и проницательность, быстроту, с какой они желают Бога и служат Ему, их стремление к горнему и свободу от всякого вещественного представления».

Далее преп. Иоанн говорит: «Итак, Ангел есть сущность, одаренная умом, постоянно движущаяся, свободная, бестелесная, служащая Богу, по благодати получившая для своего естества бессмертие: один только Творец знает вид и определение этой сущности. Бестелесною же и невещественною она называется по сравнению с нами. Ибо все по сравнению с Богом… оказывается и грубым, и вещественным, потому что одно только Божество в строгом смысле невещественно и бестелесно».

Что мы можем еще сказать об этих удивительных небожителях?

Ангелы не имеют пола, не имеют возраста… «Ангелы не претерпевают изменения. Нет между Ангелами ни отрока, ни юноши, ни старца, они остаются в том состоянии, в каком сотворены вначале, и состав их сохраняется чистым и неизменным» (св. Василий Великий).

Несмотря на то, что Ангелы — бестелесны, они пространственно ограничены. «Ибо когда они находятся на небе, их нет на земле, и когда Богом посылаются на землю, они не остаются на небе» (преп. Иоанн Дамаскин).

Как духи бесплотные, Ангелы не знают ни нашего пространства, ни времени; наши способы передвижения, сопряженные со многими усилиями и трудностями, им неведомы. Ангелы быстролетны, быстродвижны: они сейчас в одном месте, во мгновение ока — в другом; ни стен, ни дверей, ни запоров для Ангелов нет. «Они, — учит Григорий Богослов, — свободно ходят окрест Великого Престола, потому что суть умы быстродвижные, пламень и божественные духи, скоропереносящиеся по воздуху». И «дверем затворенным» проходят они, и видят сквозь стены, и никакая крепость, самая твердая, высокая и неприступная, не в силах сдержать их полета. На крыльях своих быстролетных неудержимо, свободно носятся Ангелы: пред шумом духа их (Дан. 14, 36), как дым, исчезает всякое пространство.

И, тем не менее, их телесность — совершенно иного порядка, настолько тонкого и неуловимого, что это позволило некоторым богословам говорить о совершенной духовности Ангелов. Тем не менее, они не абсолютно духовны, ибо всесовершенным и абсолютным Духом является только Бог. Ангелы духовны, если можно так выразиться, относительно. Они духовны для нас, для нашей природы. В пространстве нашего мироздания они действительно, как говорит св. Иоанн Дамаскин, «не удерживаются ни стенами, ни дверьми, ни запорами, ни печатями». Для Бога же они — просто творение. Другого рода, чем люди и вообще все принадлежащее сему космосу, но обычное творение.

Описать Ангелов — невозможно. Еще раз заострю внимание на том, что они принадлежат к совершенно иному уровню миробытия, наши категории к Ангелам едва ли приложимы.

Мы можем описать Ангелов условно, исходя из того служения, которое они несут. И вот согласно этому «функциональному» описанию мы можем представить себе Ангелов как возвышенных и прекрасных (ибо то, что возле Бога — прекрасно в высшем смысле) крылатых существ. (Крылья Ангелов — не какая-то часть их тела. Крылья их изображают быстроту исполнения Ангелами воли Божией).

Вот в таком виде Ангелы обычно и являются людям. «Являясь по воле Божией достойным людям, они являются не такими, каковы сами по себе, но преобразуются сообразно тому, как смотрящие могут видеть их» (преп. Иоанн Дамаскин).

Мы можем вспомнить многократные случаи явлений Ангелов древним людям. Чаще всего это было явление именно прекрасных юношей, как в случае с Воскресением Христовым. Когда пришедшие воздать последние погребальные почести Господу женщины заглянули в гроб, они увидели «двух юношей»,сидящих у гроба.

Ангелы служат человеку. «Бог повелел, чтобы высшие силы служили пребывающему на земле (человеку) — по причине достоинства образа,[8] которым облечен человек» (св. Иоанн Златоуст).

Но как служат? Еще с ветхозаветных времен есть мнение о том, что эти служения многоразличны. Есть Ангелы, приставленные к каждому верующему, есть Ангелы, охраняющие целые народы или несущие иные послушания. Св. Григорий Богослов писал: «Эти Умы (Ангелы) приняли каждый какую-либо одну часть вселенной, или приставлены к чему-нибудь одному в мире, как это было ведомо все Устроившему и Распределившему. И все они… по мановению Зиждителя всяческих воспевают Божие величие, созерцают вечную славу, и притом вечно».

«Я уверен, — говорит св. Амвросий Медиоланский, — что особый Ангел покровительствует каждой Церкви, как учит меня ап. Иоанн в Апокалипсисе», Ангелы «охраняют части земли, правят народами и местами, как поставлены на то Творцом» (преп. Иоанн Дамаскин).

«Все Ангелы имеют как одно наименование, так, конечно, и общую всем природу: но одни из них поставлены начальствовать над народами, а другие быть спутниками каждому из верных. Но в какой мере целый народ предпочтительнее одного человека, в такой же, без сомнения, достоинство Ангела народоправителя выше достоинства Ангела, которому вверено попечение об одном человеке» (св. Василий Великий).

Одним из высших Ангелов является особый Ангел Мира, то есть Ангел, наблюдающий за порядком в мире и удерживающий сатану от произвола. Об этом Ангеле Мира мы молимся на Божественной литургии: «Ангела Мирна, верна наставника, хранителя душ и телес наших, у Господа просим».

Ангелы чрезвычайно сильны. Св. Василий Великий писал, что «один Ангел равняется целому воинству и многочисленному ополчению». Это подтверждается и свидетельством Священного Писания, хотя бы теми титулами, которые Библия усваивает Ангелам и которые говорят сами за себя: Господства, Силы, Власти, Начала и др.

Кроме того, есть прямые указания на силу Ангелов: «Ангелы, превосходя их [людей] крепостию и силою…»;«Благословите Господа, все Ангелы Его, крепкие силою, исполняющие слово Его».

Несмотря на эту, в прямом смысле сверхчеловеческую, силу, Ангелы (и бесы) сами от себя не могут ничего делать. Лишь Бог «един творящий чудеса»[12] может поручать Ангелам что-либо сделать; так же и бесы могут что-либо сделать только с дозволения или попущения Божия.

И Священное Писание, и Предание говорят о том, что Ангелы между собой различаются. Различаются ли они природой своей, как, скажем, отличается рыба от млекопитающего, или только положением по отношению к Богу, близостью к Нему? Этого мы не знаем.

такой же ангел был на стр. 24

Phoebe пишет:

такой же ангел был на стр. 24

уже исправила...

У нас - у всех, у всех, у всех,
У всех наземных жителей,
На небе есть - и смех и грех -
Ангелы-хранители.

И ты, когда спился и сник,
И если головой поник,
Бежишь за отпущеньем, -
Твой ангел просит в этот миг
У Господа прощенье.

Владимир Высоцкий, 1965

Чины Ангельские

Библия говорит о 8 чинах Ангелов. Это: Архангелы, Херувимы, Серафимы, Престолы, Господства, Начальства, Власти, Силы.

Откуда такое разнообразие обитателей Небес?.. Учители Церкви думали над этим. Ориген (III век) предположил, что различие Ангелов в чинах обусловлено их охлаждением в любви к Богу. Чем выше чин, тем вернее, послушнее Богу Ангел, и наоборот. Однако Православная Церковь отвергла такую трактовку.

Св. Августин (4 век) писал: «Что есть Престолы, Господства, Начальства и Власти в небесных обителях, непоколебимо верую, и, что они различаются между собою, содержу несомненно; но каковы они и в чем именно различаются между собою, не знаю».

Самый глубокий и продуманный труд на эту тему принадлежит перу богослова V столетия св. Дионисия Ареопагита. Он написал сочинение, которое так и называется: «О небесной иерархии» и в котором как раз выясняется вопрос — чем Ангелы отличаются друг от друга.

Св. Дионисий разделяет всех Ангелов на три триады. В каждой триаде 3 чина (всего у него получается 9 чинов).

Первую триаду, наиболее близкую к Богу, составляют: Херувимы, Серафимы и Престолы.

Вторая триада: Господства, Силы, Власти.

Наконец, третья триада: Начала, Архангелы, Ангелы.

Св. Дионисий говорит, что чин Ангела зависит от положения в Небесной иерархии, то есть от близости к Царю Небесному — Богу.

Самые высшие Ангелы славословят Бога, предстоят пред Ним. Другие Ангелы, чей чин в Небесной иерархии ниже, выполняют различные поручения, например, охраняют людей. Это так называемые служебные духи.

Работа св. Дионисия — замечательное достижение православной мистики, богословия и философии. Впервые появляется стройное учение, пытающееся показать принципы взаимодействия Бога с миром посредством Ангельских существ; впервые многообразие чинов Ангелов, о которых упоминает Библия, приведено в порядок. Однако следует помнить, что классификация ангельских чинов у св. Дионисия не является строго научной работой — это, скорее, мистические размышления, материал для богословских размышлений. Ангелологию св. Дионисия, например, нельзя использовать при изучении библейской ангелологии, так как библейская ангелология исходит из иных богословских установок, развивается по иным законам, нежели у св. Дионисия. Однако для работы богослова система св. Дионисия незаменима, и вот почему: в своей работе византийский мыслитель показывает, что, чем ближе к Богу находится Ангельский чин, тем больше он становится причастником блаженного Света и благодати Божией.

Каждая из триад Ангелов, пишет св. Дионисий, имеет свое общее предназначение. Первая — очищение, вторая — просвещение и третья — совершенствование.

Первая триада, первые три высших чина — Херувимы, Серафимы и Престолы — находятся в процессе очищения от всякой примеси чего-то несовершенного. Находясь вблизи Бога, в постоянном созерцании Божественного Света, они достигают высочайшей степени чистоты и незамутненности своего ангельского духа, стремящегося походить на Абсолютный Дух — Бога. И предела этому совершенству нет. Никто более из творений Божиих не может достичь той головокружительной степени чистоты, в какой пребывают эти Ангелы. Никто… кроме Марии из Назарета — Матери Господа Иисуса Христа. Ее, выносившую под сердцем, родившую, пеленавшую, воспитывавшую Спасителя мира, мы воспеваем как «Честнейшую Херувим и Славнейшую без сравнения Серафим».

Вторая триада — Господства, Силы, Власти — постоянно просвещается светом Божией Мудрости, и в этом для нее также нет предела, ибо Мудрость Божия беспредельна. Это просвещение — не умственного характера, а созерцательного. То есть, Ангелы в трепете и изумлении созерцают беспредельную и совершенную Мудрость Божию.

Наконец, дело последней триады — Начала, Архангелы, Ангелы — есть совершенствование. Это более понятный нам и конкретный вид служения. Эти Ангелы, приобщенные к Божьему совершенству и к Его воле, доносят эту волю до нас и таким образом помогают нам совершенствоваться.

Св. Дионисий подчеркивает и принципиальное различие характеристик природ Ангелов, составляющих разные триады. Если ангельская природа первой, высшей, триады может быть описана как свет и огонь, то у второй Дионисий отмечает силовые и материальные характеристики, а третья триада понимается совершенно, как служение воле Божией, обращенной к миру.

Св. Дионисий определил не только общее служение триад Ангелов, но и конкретное служение каждого из девяти чинов.

И узнать, какое служение они несут, поможет нам само наименование чина.

Так, имя Серафим, которое носят самые высшие Ангелы, по-древнееврейски переводится как «пламенеющий», а имя Херувим означает «обилие познания или излияние мудрости» (св. Дионисий Ареопагит). Наконец, имя третьего чина первой триады — Престолы означает Ангелов, изъятых от всего земного, и показывает нам стремление этих Ангелов «недвижно и твердо прилепиться» к Господу.

Соответственно можно понять и свойства, и качества и двух других ангельских триад.

Господства — наставляют земных властителей к мудрому управлению.

Силы — творят чудеса и ниспосылают благодать чудотворения угодникам Божиим.

Власти — имеют власть укрощать силу диавола. Они отражают все наши искушения и имеют также власть над стихиями природы.

Начала — управляют вселенной, законами природы, охраняют народы, племена, страны.

Архангелы — благовествуют о великих и преславных Тайнах Божиих. Они являются проводниками откровения Божия.

Ангелы — присутствуют при каждом человеке, они вдохновляют на духовную жизнь, сохраняют в обычной жизни.

Безусловно, мнение св. Дионисия не следует считать бесспорным. У святых отцов (да и у самого св. Дионисия) мы встречаем мысль, что ангельских чинов много больше, чем девять, их служения разнообразней, чем вышеперечисленные, но нам это не открыто. Система св. Дионисия — лишь введение в ангелологию, отправная точка для дальнейших богословских исследований этих вопросов.

Великий Иоанн Дамаскин, сам очень ценивший работу св. Дионисия, так резюмировал мнение Православной Церкви по этому вопросу: «Равны ли они по существу или различаются друг от друга, мы не знаем. Знает же один сотворивший их Бог, Который и все знает. Различаются же они друг от друга светом и положением; или, имея степень соответственно свету, или соответственно степени участвуя в свете, и просвещают друг друга по причине превосходства чина или естества. Но ясно, что высшие Ангелы сообщают и свет, и знание низшим».

Ангел-Хранитель

Мой Ангел, тронь рукой плечо -
Я буду знать, что ты со мною,
Тогда я сердце успокою,
Что не одни мы с ним еще.

Я обещаю не читать
Твои глаза, где все известно,
Мне было б страшно, если честно,
Узнав, что будет - не мечтать.

Я обещаю не просить,
Чтобы твое крыло согрело,
Я греюсь сам, пусть неумело,
Тем, что еще могу любить.

Я обещаю не жалеть
О том, что есть: о том, что было,
И пусть ее любовь остыла,
Она мне помогла взлететь.

Я обещаю не рыдать
В твои прозрачные одежды -
Еще есть силы для надежды,
Еще есть силы что-то ждать.

Я обещаю не корить
Тебя за то, что был ты рядом,
Но не окликнул даже взглядом,
Что мне ее не разлюбить.

Ты просто тронь мое плечо,
Нет, я один не испугался,
Но если ты не потерялся -
Не все потеряно еще..

Когда и как были сотворены Ангелы?

Основываясь на свидетельствах Священного Писания и Предания, Церковь говорит о том, что Ангелы были сотворены Богом прежде творения видимого мира. В Символе веры мы исповедуем: «Верую во Единого Бога Отца Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым…» Вот это — невидимое и означает духовный мир. Апостол Павел пишет об этом же так: «ибо Им создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, — все Им и для Него создано; и Он есть прежде всего, и все Им стоит».[13]

В книге Иова мы читаем, как спорящему с Богом Иову Господь грозно говорит: «Где был ты, когда Я полагал основания земли? Скажи, если знаешь. Кто положил меру ей, если знаешь?.. На чем утверждены основания ее, или кто положил краеугольный камень ее, при общем ликовании утренних звезд, когда все сыны Божии восклицали от радости?».[14] «Сыны Божии» — это характерное библейское выражение, обозначающее Ангелов, как добрых, так и злых. Эти слова Господа показывают, что при сотворении нашей планеты Ангелы уже присутствовали и радовались. Как были сотворены Ангелы — нам неизвестно. Мы помним, как Бог творит мир: «И сказал Бог — и стало так!» Могущественное творческое слово Божие выводит из небытия к бытию миры и все сущее. Так, вероятно, произошло и в случае с Ангелами: «Той рече и быша, той повеле и создашася»!..[15]

Мнение о сотворении Ангелов прежде мира вещественного было господствующим и среди святых отцов. Так, у св. Григория Богослова читаем: «Так как для Благости Божией недостаточно было, упражняться только в созерцании Себя Самой, а надлежало, чтобы благо разливалось, шло далее и далее, чтобы облагодетельствованных было как можно больше (ибо сие свойство высочайшей Благости), то Бог измышляет, во-первых, ангельские и небесные силы. И мысль стала делом, которое исполнено Словом и совершено Духом. Так… сотворен Богом умный мир… Поелику же первые твари были Ему благоугодны, то измышляет другой мир — вещественный и видимый; и это есть стройный состав неба, земли и того, что между ними». Преп. Иоанн Дамаскин, принимая мнение св. Григория Богослова о времени творения Ангелов, добавляет: «Я соглашаюсь с Григорием Богословом: ибо приличнее было сперва сотворить умную сущность, потом чувственную, и после уже из той и другой сущности — человека».

М.Ю.Лермонтов



По небу полуночи Ангел летел,
И тихую песню он пел;
И месяц, и звезды, и тучи толпой
Внимали той песне святой.

Он пел о блаженстве безгрешных духов
Под кущами райских садов;
О Боге великом он пел, и хвала
Его непритворна была.

Он душу младую в объятиях нес
Для мира печали и слез;
И звук его песни в душе молодой
Остался - без слов, но живой.

И долго на свете томилась она,
Желанием чудным полна;
И звуков небес заменить не могли
Ей скучные песни земли.

Николай открыл глаза. Он видел тоже самое, что видел каждое утро — белоснежный потолок. Та же квартирка, которую Николай купил для своей семьи: жены и двух дочурок. Всё ещё лежа на супружеском ложе, он повернулся к своей любимой – Света была прекрасна. Она была неотразима, даже в то время, когда совсем не беспокоилась о своей внешности. Николай пролежал так минут десять, любуясь своей женой.
Но потом в голову стали лезть повседневные мысли. Нужно приготовить кофе жене, разбудить малышек в школу, и самому собираться на работу. Совсем неслышно Николай вышел из комнаты, накинув халат. Николай отслужил в армии, и у него было очень крепкое телосложение. Лицо было довольно суровым, но это отнюдь не значит, что он был чёрствым по характеру. Николай жил для своей семьи и с радостью отдавал ей практически всё своё время. Стрижка у него обычно была короткой, наверное, осталось привычкой от армии.
Итак, с накинутым халатом Николай побрёл по своей уютной квартирке. Город всё ещё спал, и в квартире царила приятная тишина и покой. Николай прекрасно знал, что через полчаса всё это исчезнет. Детишки будут галдеть, Света будет занята приготовлением завтрака, и начнётся ещё один будний день. Когда Николай проходил мимо окна, он увидел рассвет. И ещё он видел, что на улице идёт дождь. Капли дождя на окне искрились от лучей солнца, словно бриллианты. Николай простоял так ещё несколько секунд…
Он увидел очертания знакомого предмета в отражении окна. Николай всегда восхищался этим оружием. Это была широко известная Беретта. В тот же момент он почувствовал удар тупым предметом по голове. В его дом кто-то пробрался. Николай очнулся, через несколько минут, но было уже поздно. Его дети были мертвы, а жену насиловали эти ублюдки. Когда он всё-таки поднялся на ноги, прозвучал выстрел. Света была мертва. Николай, обезумев окончательно, подскочил к одному из грабителей. Выхватив ствол, он им же проломил ему череп. Всё вокруг было в крови. Николай поклялся в этот миг, что будет сам вершить правосудие — отныне и навеки! Двух оставшихся служивый пристрелил как бешеных псов, не дав им даже сотой доли шанса. Два выстрела - и тишина снова наполнила комнату. Только Николай знал, что в такой тишине он сойдёт с ума.
Он прислонился спиной к стене и стал потихоньку сползать всё ниже. Вся его жизнь только что была перечёркнута. Не в его силах было всё вернуть.

Реальность…
Николай вскочил в холодном поту. У него иногда бывали приступы паранойи, но этот был особо тяжёлым. Света начинала просыпаться. Он не знал больше, где реальность, а где вымысел. Во сне было что-то не так. Похожие сны снились людям по всей планете. Каким-то образом все они предчувствовали страшную трагедию. Всё дело в том, что отношения между государствами осложнились и этим утром были запущены ядерные бомбы, которые не оставили Земле и сотой доли шанса.
Николай смотрел в окно. Полусфера виднелась на горизонте, но это было не солнце. Через секунду прогремел взрыв. Света вскочила с кровати. Детишки, совсем напуганные, прибежали и прижались к отцу. Они так и сидели вчетвером. Николай стоял на одном колене, а вся его семья должна была погибнуть. Он ничего не мог сделать! Только Николай смотрел на последнюю вспышку света в своей жизни. Небеса окрасились в цвет пламени. Он проклинал того, кто это сделал, а тем более того, кто позволил сделать это.
«Самое красивое, что когда-либо создал человек это оружие» - звучало у него в голове. Даже если и так, сейчас он не мог оценить этой красоты. Грибок из огня освещал уже безжизненное небо. Взрыв разогнал облака и разрывал землю. А дальше пришёл огонь. Огонь, который спалил всё. В последний миг в глазах Николая пылало пламя ярости. И кто знает, может, оно было яростнее, чем этот смертельный огонь, который унёс сотни тысяч жизней.
Вы видели когда-нибудь ядерный взрыв? Самое мощное оружие, которое создал человек. Этот взрыв мечта демонов. Он превращает жизнь в смерть с адскими спецэффектами огня. Если у человечества должен быть красивый конец, то ядерный взрыв оповестит всю вселенную, все миры, которые когда-либо существовали или существуют. Достучаться до небес слишком просто, хорошо, если они уцелеют после такого удара.
Земля. Третий шарик от Солнца. Теперь была опустошена. Возможно, скоро её заселят тараканы-мутанты. Может, по ночам она будет светиться ярко зелёным цветом от радиации. А может она станет новой звездой. Сказать точно нельзя.
Новый мир…
Николай стоял на остатках от своего дома. Он наблюдал картину из самых страшных кошмаров. Всё созданное человеком было либо уничтожено, либо изуродовано. Повсюду бродили тысячи душ. Для Рая и Ада это было катастрофой. Шесть миллиардов душ! Души были светло-серыми очертаниями людей. Ангелов отличали белоснежные крылья. А демоны были окрашены в кровавый цвет ярости с небольшими рожками на голове. Они стояли, каждый на «своём» месте и раздавали флаеры. «Да, уж!» - подумал Николай. Делать нечего, взял оба флаера и начал сравнивать.
Флаер райских созданий представлял собой светлую листовку с чистым небом. И на отдельных облачках там красовались ранги ангелов и примерные их изображения.:
1. Zi-мега-про-турбо-экстра-пупер-шмупер-архангел – сразу было понятно, что там этот тип за главного. Но описание к сожалению не было.
2. Архангел. Просто здоровый такой мужик лет под 40. В броне и с великолепными крыльями и здоровенным мечём.
3. Ангел. Крепкий парень средних лет. Крылья поскромнее, чем у архангела и видимо не такие функциональные, так как рядом нарисован боекомплект ангела, в виде пегаса!
4. Ангеломо. Совсем молодой юноша с маленькими крылышками. С таким же маленьким мечём и детской ухмылкой.
5. АнгелюшичеГ. Совсем ещё младенец, который видимо ещё помогает себе крошечными крылышками при ходьбе, но всё-таки невысоко может взлететь. Светлые волосики, голубые глазки.

Флаер созданий Ада представлял собой огненную листовку, даже казалось, что она горячая от этого пламени. На фоне бурлящей лавы красовались демоны:
1. Disc[Ane(с)tt]. Эту великолепную даму звали Анетт. Проблема была в том, что она была «динамщицей». То есть всю жизнь всех кидала.
2. Архидьявол. Кроваво-огненного цвета кожа, еле сдерживала напор этих мышц. Это создание явно упорно тренировалось. Но самое страшное в том, что за его спиной красовались крылья. Нет, не такие, как у ангелов. Эти крылья были сплетены из крови и тёмных сил. В его руках красовались клинки, с которых стекала кровь ручьями.
3. Просто Дьявол. Примерно таких же размеров как и Архидьявол, только без крыльев и с хлыстом в руке. Его рога можно сравнить с рогами барана, но только не получиться сделать этого, когда он привстанет перед вами. Дело в том, что он мастер пыток.
4. Дьячок. Тело его совсем худощавое, но вроде двигаться ещё может. Такая же кроваво-огненная кожа стягивала худощавый скелет. Озлобленная морда говорила только одно – маразм. Старый маразматик. С топором в правой руке.
5. ЧертёныШШ. Маленький, вредный чёртик. С маленькими крылышками за спиной.

Итак Николай решил отправиться в Рай, к своей семье. Но как это сделать? Ладно, видимо ангелы не просто так здесь стоят. Николай подошёл к одному из них...
Ангелом был молодой парень с голубыми глазами, светлой кожей и ещё более светлыми волосами. Светлые облачения его, нимб над головой и крылья за спиной выглядели даже как-то слишком просто, но не давали усомниться в том, что перед глазами стоял именно ангел.
Как только Николай приблизился к нему, парень произнёс:
—Здравствуйте, Николай!
—Здравствуйте…ангел,—Николай совершенно не знал, как вести себя в подобных ситуациях.
—Меня зовут Дирихле.
—Дирихле, так Дирихле,—Николай елё сдерживал себя от смеха.
—Давайте перейдём к делам,—видимо молодому ангелу самому не нравилось это имя, но поделать он с этим ничего не мог.
Ангел достал palm, взял маленькую указку, и через секунду возле Николая оказалась толстая папка. Ник сразу же понял, что это информация, о его прожитой жизни. Вдаваться в подробности он не стал, просто пролистал быстренько это «дело», но в конце его ждала неприятная вещь. Там было написано количество грехов и благодеяний, и грехов оказалось больше. Николай ничего не понимал. Что-то здесь явно было не так.
—Не глупи, Дирихле!—было произнесено не столько громко, сколько грубо. Голос послышался из-за спины ангела.
Когда тот обернулся, они с Николаем увидели подростка в тёмных одеждах, он стоял склонив голову. На голове был капюшон. Он стоял метрах в десяти, и от него веяло какой-то магией.
—Про что ты говоришь? Кто ты?—ангел заметно растерялся.
—Не важно кто я! Важно, что ты тупой ублюдок и расправа пришла за тобой,—парень поднял взгляд на ангела вместе с правой рукой и просто щёлкнул пальцами.
Дирихле вспыхнул как спичка, упал на землю и начал качаться. Ник уже ничего не соображал и начал медленно пятиться назад. Но услышал голос внутри своей головы: «Ник, останься и досмотри шоу. Будет весело». Видимо паренёк обладал ещё навыками телекинеза. И он остался.
А тем временем Дирихле догорал потихоньку. Лежал на земле и практически не двигался. Николай присмотрелся и рассмотрел его красную кожу. Конечно, можно было подумать, что это ожоги, но этот цвет был невероятно ярким и живым. Через несколько секунд Дирихле поднялся, как ни в чём не бывало. На нём весели обгоревшие лохмотья, нимб как-то съехал на бок. Крылья и вовсе исчезли.
Паренёк залился искренним смехом.
—Дирихле, вот так тебе гораздо больше идёт. Сними же, наконец, маску, а то выглядишь, как идиот.
—Мелкий поганец!—Дирихле одним махом сорвал с себя всю одежду.
Перед героями предстал демон. Под ней оказалось накаченное тело и красно-бурая кожа. Лицо его пылало яростью. Голову венчали два небольших рога.
—Теперь я убью вас обоих, и вина за это лежит на тебе, Доменус!
—Повторяю, Дирихле, не глупи. Ты ведь знаешь, на что способны демангеры!
После этих слов Николай услышал опять голос внутри себя:»Мы тебя долго искали Николай. Ты тот, кто жаждет справедливости больше каждого из нас. Присоединись к нам и будешь вершить её. И сможешь найти ответы на свои вопросы. На все вопросы!»
—Чёрт с тобой, тогда я заберу эту душу,— Дир сделал кивок в сторону Николая.
Теперь настала очередь Николая рассмеяться в лицо демону. Он почувствовал внутри себя силу. Ту, которую чувствовал тогда на войне, когда очередной раз оказывался перед лицом страха и когда смотрел ему в глаза. И страх проигрывал. Всегда проигрывал.
В руках Дирихле материализовался мощный двуручный топор. Он лишь сжал сильней кулак. Поднял оружие над собой — топор всполохнул чёрным пламенем. Дирихле стал на изготовку и рванул с места в сторону Николая. Доменус поднял правую ладонь, сложив так, словно собирается щёлкнуть пальцами.
Дирихле с рёвом нёсся на Николая. В последний момент Ник сделал стремительный полушаг в сторону и кинул Дирихле так, что он сделал сальто. Во время этого полёта Ник схватил, появившиёся в его руках, двуручник и после болезненного приземления Дирихле вонзил лезвие в его демонскую грудь. На лице демона ярость сменялась удивлением...

Аполлон Майков

Еще я полн, о друг мой милый,
Твоим явленьем, полн тобой!..
Как будто ангел легкокрылый
Слетал беседовать со мной,-
И, проводив его в преддверье
Святых небес, я без него
Сбираю выпавшие перья
Из крыльев радужных его...

Я – голос Земли. Я знала тебя всегда. Каждый твой след ощущается и признается мной. На самом глубоком уровне мы едины. Существует единое сознание, охватывающее нас обоих. Это сознание величественно и невыразимо. Это Дух Бога. Оно таинственно и, в то же время, глубоко знакомо. Игра нашего единения разворачивается в руках этого творческого Сознания. Мы играем в эту игру вместе. Мы — партнеры во взаимоотношениях, развивавшихся длительное время. Эти отношения сейчас готовы к трансформации. Мы вступаем в новую эру. Но прежде я больше расскажу тебе о начале этого процесса нашего сотрудничества. Он не таков, как ты, возможно, ожидал.

При нашей первой встрече ты еще не был человеком. Ты еще не обладал физическим телом и не воплощался на Земле. Ты был ангелом. И не просто ангелом! Ты принадлежал к семье ангелов, решивших проложить путь новому приключению в космосе. Что это было за приключение? Я изложу это в очень простых словах. В космосе существует закон, по которому подобное притягивает подобное. Например, после своей смерти на Земле, тебя автоматически притягивает в ту область духа, что отражает твое состояние сознания.

Твое окружение — это непосредственное отражение того, что ты чувствуешь внутри. Между внутренним и внешним существует единство. В духовном мире существуют области света и области относительной темноты. Эти области разделены. На Земле это нет так или таковым не кажется. На Земле различные типы сознания присутствуют вместе и взаимодействуют друг с другом. Существует большое разнообразие, и поэтому Земля похожа на огромный плавильный котел различных сфер сознания.

Даже здесь своим внутренним состоянием сознания ты создаешь свою собственную реальность. Однако, это то, к пониманию чего ты постепенно приходишь в процессе глубокого духовного поиска. Поначалу тебя сильно смущает внешний мир Земли, который совершенно не кажется созданным твоим собственным умом. Напротив, кажется, что ты скорее продукт этой реальности, чем ее создатель. В духовном мире единство между внутренним и внешним – это просто данность, конкретная и ощутимая. На Земле необходимо очень высокоразвитое сознание, чтобы понять это единство и принять на себя ответственность в качестве творца.

На Земле происходит особый эксперимент. Когда ты здесь, в физической форме, на тебя опускается завеса так, что ты не осознаешь свою собственную божественную творческую силу. Она существует до тех пор, пока ты не пробудишься и не увидишь, что в самой своей сердцевине ты являешься Богом. Тогда завеса падает, и ты также осознаешь единство, глубоко лежащее в основе всего и пронизывающее все живое. Процесс пробуждения на Земле очень интенсивен, и само существование Земли дает мощный эволюционный импульс всему духовному миру.

В духовном мире в особенности может ощущаться недостаток динамики и изменений. Действительно, стагнация произошла потому, что все сферы столь четко разделены. Изменения, рост, эволюция происходят, когда ты встречаешься и противостоишь чуждости. Когда я говорю о встрече с чуждостью, я не имею в виду ведение с ней вежливых разговоров, но, скорее, истинное погружение в нее. Разнообразие форм сознания дает возможность учебы и роста не тогда, когда ты изучаешь их «сверху», но тогда, когда становишься ими. Именно это и происходит, когда ты погружаешься в инкарнацию на Земле. Ты ныряешь в глубину и, воплощаясь, ты подключаешься к разнообразным сферам сознания. Таким образом, ты наводишь мост между сферами бытия, которые иначе не были бы связаны.

Быть человеком – это означает быть мостом между значительно отличающимися сферами сознания. В наведении этого моста лежит надежда на расширение сознания во всех сферах духовного мира. Даже наиболее развитые сферы духовного мира получают импульс роста и обновления в результате великого эксперимента на Земле. Люди способны исследовать крайности света и тьмы и, в конце концов, осознавать единство, лежащее за всеми формами и проявлениями. Когда человеческие существа достигают внутри сознания единства, они становятся на Земле сознательными творцами, и их присутствие будет оказывать преобразующий и целительный эффект на все живое, что вступает с ними в контакт.

Создание сознания единства – это цель вашего приключения на Земле. Я начала этот рассказ с упоминания о том, что когда мы только начали этот процесс сотрудничества, вы были еще ангелами, а не людьми. Ваше сознание еще не было привязано ни к какой материальной форме, и вы ощущали сильную связь со своими братьями и сестрами – ангелами вокруг вас. Эта связь между вами была настолько сильна, что вы ощущали себя клетками одного организма. Вы работали на общее благо самоотверженно и явно, будучи одним умом и сердцем

Аполлон Майков

АНГЕЛ И ДЕМОН

Подъемлют спор за человека
Два духа мощные: один -
Эдемской двери властелин
И вечный страж ее от века;
Другой - во всем величьи зла,
Владыка сумрачного мира:
Над огненной его порфирой
Горят два огненных крыла.

Но торжество кому ж уступит
В пыли рожденный человек?
Венец ли вечных пальм он купит
Иль чашу временную нег?
Господень ангел тих и ясен:
Его живит смиренья луч;
Но гордый демон так прекрасен,
Так лучезарен и могуч!

Сегодня был не самый удачный день для девочки, которая была не похожа на других. А впрочем, если вы на других не похожи, вам редко выпадают удачные дни...
И, конечно же, сегодня с утра шел дождь. Девочка сидела, поджав ноги, на мокрой скамеечке на набережной, и смотрела, как капли падают в реку, пуская круги и надувая пузыри. Серая, дрожащая, дождливая река билась о гранитный берег и брызгала на девочку мутноватой водой. Девочке стало совсем холодно и мокро, и она обняла руками колени.
Кто-то неслышно подошел и сел рядом.

— Ты кто? — спросила девочка.
— Ангел дождя, — ответил ангел дождя.
— Таких не бывает, — сказала девочка.
— Почему? — обиделся ангел.
— Я про таких никогда не слышала.
— Я про тебя тоже никогда не слышал. Что ж, значит, и тебя не бывает?
— Не бывает, — вдруг грустно согласилась девочка. — Ведь я все равно какая-то не такая. Люблю то, что никто не любит, а что любят все — не люблю. Хочу того, что никто не хочет, и не хочу того, к чему все стремятся...
— А знаешь, ведь мы с тобой похожи, — сказал ангел дождя. — Эти ангелы, сама знаешь... все эти цветочки-лепесточки, солнечные зайчики и прочая дребедень... Нет, не по мне это. Я люблю вот это небо цвета свинца, ветер, рвущий облака в клочья, бурлящие, выходящие из берегов реки, потоки воды, уносящие все прошлое, отжившее, ненужное...
— Мда... — вздохнула девочка.

Они немного помолчали.
— Знаешь, кажется, мне радуется только моя собачка, — вдруг сказала девочка.
— А мне, так и она не рада, — грустно улыбнулся ангел, — только трава. Она от меня растет хорошо.
— И я, — прошептала девочка, — тоже рада. Я очень люблю, когда дождь стучит по крыше, и ветер гудит, и листва шумит. И когда капли бегут по стеклу.
— А знаешь, первым каплям всегда сложнее всех, — сказал ангел. — Сложно проложить свой путь по пыльному стеклу. А они всё равно бегут — вниз и вниз, упорно, такими сложными и извилистыми путями. А потом, по проложенной тропинке, как ни в чем ни бывало, уже спешат новые капли, одна за одной, всё быстрее и быстрее, пока дождь не зальет все стекло.
— А ещё я люблю... сказала девочка, — а еще я люблю под дождем... — бегать!
И прыгать через лужи. Ты умеешь прыгать через лужи?
— Нет, — смутился ангел, — не пробовал...
— Так что ж мы сидим!?

И они стали бегать под дождем и прыгать через лужи. И ловить ртом холодные капельки и подставлять дождливым потокам ладони...
— Знаешь, ты кто? — кричал ангел. — Ты — девочка повышенной прекрасности!
— Ужасности! — смеялась девочка.
— Только не для меня! Хочешь, я напишу тебе симфонию?
— Давай!
Они смеялись и кричали, и их голоса сливались со стуком дождя по крышам и шумом ветра в листве...
А вокруг ликующий оркестр воды играл новую симфонию — симфонию радости, обновления и очищения. Симфонию новой жизни.

Они добежали до девочкиного дома и остановились у дверей.
— Я буду тебя ждать, — сказала девочка.
— Приходи к реке, — ответил ангел. — Но не забудь зонтик, ведь я тоже приду!
— Мне не нужен зонтик...
— А хочешь, я буду играть для тебя... Знаешь, я ведь даже учился в музыкальной школе по классу стука по крышам. Сначала меня хотели отдать в отделение листвы или даже на трубы, но я сразу понял, что это не моё, и перешел на крыши.
— Я уже мокрая совсем... — сказала девочка.
— Будешь хорошо расти, — улыбнулся ангел дождя и погладил ее по мокрой голове.

И девочка, правда, хорошо росла. И стала взрослая и красивая. И вышла замуж. И родила детей — мальчика и девочку. И полюбила печь пирожки по выходным и читать детям сказки.

А еще она любила стоять в дождь у окна и смотреть, как капли бегут по стеклу: первые — медленно и трудно, а потом все быстрее и быстрее...
А иногда она просто сидела, закутавшись в плед, и слушала, как дождь стучит по крышам. «Да, вот эта часть ему особенно удалась», — думала она. — «А трубы слабоваты... Ветра мало... Да он их и не любил никогда...»

«И что она в этих трубах нашла? В них сейчас в дождь и не дует-то никто...» — думал ангел дождя. — «Да... подучиться, что ли?..»

Михаил Шелег

Когда солнца луч выглянет из-за туч
И деревья отбросят тень.
Я к тебе приду, я тебя украду,
И тебе подарю этот день.

Когда свет луны растревожит все сны,
И прогонит сомнения прочь,
Задрожит когда в черном небе звезда,
Я тебе подарю эту ночь.
Задрожит когда в черном небе звезда,
Я тебе подарю эту ночь.

Белый, белый ангел в сумраке ночном
Белый, белый ангел мне махнул крылом.
Белый, белый ангел тихо пролетел,
Белый, белый ангел нас крылом задел.

Догорит свеча в ранний утренний час
Когда вместе мы встретим зарю.
Распахну окно, крепкий кофе сварю,
И эту песню тебе подарю.

Я тебе спою, что тебя я люблю,
Ты, любимая, мне улыбнись.
Когда ты поймешь, что все это не ложь-
Я тебе подарю свою жизнь.
Когда ты поймешь, что все это не ложь-
Я тебе подарю свою жизнь.

Белый, белый ангел в небе голубом
Белый, белый ангел мне махнул крылом.
Белый, белый ангел тихо пролетел,
Белый, белый ангел нас крылом задел.

Белый, белый ангел в небе голубом
Белый, белый ангел мне махнул крылом.
Белый, белый ангел грустный как Пьеро,
Белый, белый ангел уронил перо...

Ангел Хранитель с нами в час смертный

Мы уже сказали о том, что Ангелы Хранители, данные нам от Бога при крещении, сопровождающие нас в течение жизни, сопутствуют нам и в час смертный и провожают нас за грань этого мира. Церковные песнопения и молитвы полны этими трогательными словами, обращенными к Ангелам, нашим хранителям, друзьям, защитникам… О том, что Ангелы появлялись и поддерживали верующего человека в час смертный, говорит и церковное предание.

Святая мученица Мавра поведала о себе, что в то время, как она пригвождена была ко кресту, явился ей «некоторый чудный муж, которого лице сияло, как солнце». Он взял Мавру за руку и возвел ее на небо. Там показано было мученице блаженство, уготованное ей и ее супругу, участнику ее подвига. После этого светоносный муж привел ее к распятому телу, висевшему на кресте, и сказал ей: «Теперь возвратись в твое тело, завтра же, в час шестой, придут за душами вашими (ее и ее сомучеников) Ангелы Божии».

Митрополит Вениамин (Федченков) в книге «О вере, неверии и сомнении» приводит следующий рассказ ему одного его знакомого, епископа Тихона:

«…Припоминаю рассказ еп. Тихона (тогда еще архимандрита) (Тищенко), бывшего настоятелем в Берлинской Русской Церкви. В 1923 году я был приглашен читать лекцию на съезде Христианской молодежи в городке Фалькенберге, недалеко от Берлина. Был и отец, архимандрит Тихон. Он был очень образованным богословом, инспектором в Киевской Духовной Академии, магистром.

Происходил из крестьянской семьи, из города Белой Церкви. У них была большая семья: человек 7 детей. Последний ребеночек — Мария опасно заболела. После нескольких бессонных ночей мать их, положивши дитя возле себя на кровать, заснула. А мальчик — тогда еще Тимофей — сидел у окна.

— Мне было лет семь. Вдруг я увидел Ангела с Манькой на руках и закричал: “Мамо! мамо! Маньку взяли, Маньку взяли!” Мать проснулась: “Что ты кричишь?” — “Да Маньку взяли!” — “Кто взял?” — бросилась она смотреть дитя больное. “Ангел взял. Я видел”. Мать взяла Марию, но она уже была мертва».

Иеромонах Троице-Сергиевой Лавры отец Мануил, служивший при храме Петроградского подворья, сообщил:

«Однажды часов в десять вечера позвали меня напутствовать одного больного старца. Лицо его было светло, и приятно, и весь он дышал благочестивым чувством преданности воле Божией. После исповеди я поспешил приобщить его, так как он был очень слаб, а соборован он был еще раньше. По принятии Святых Христовых Тайн он сделал мне знак, чтобы я подошел к нему. Лицо его сияло светом радости. Когда я приклонил ухо к его устам, он тихо спросил меня, показывая вдаль: «Батюшка! Видите ли вы Ангела светлого, блистающего, как молния?» Я сказал, что ничего не вижу. Он употребил последнее усилие, чтобы сотворить крестное знамение, и скончался» («Троицкие листки с луга духовного», Троице-Сергиева Лавра, 1915, С. 101).

Интересно, что последние две истории относятся к недавнему прошлому, но они совершенно соответствуют тому, что об этом сообщают и древние источники. Палестинский Патерик (сборник рассказов о великих палестинских подвижниках), который был создан полторы тысячи лет назад, сообщает:

«Святой Иоанн Молчальник возымел желание видеть, как разлучается душа от тела, и, когда просил об этом Бога, был восхищен умом во святой Вифлеем и увидел на паперти церкви умирающего странника. После кончины странника Ангелы приняли его душу и с песнопениями и благоуханием вознесли на Небо. Тогда святой Иоанн захотел наяву своими глазами увидеть, что это действительно так. Он пришел в святой Вифлеем и убедился, что в тот самый час действительно преставился этот человек. Облобызав его святые останки, он положил их в честной гроб и возвратился в свою келью».

Момент кончины человека — это совершенно особенное время: душа готовится к исходу из сего, временного места обитания и к тому, что скоро, очень скоро предстанет пред Богом. В свое время и каждый из нас пойдет этим путем… И — о, как хочется нам, чтобы в этот тяжелый для нас час мы не остались одиноки! Чтобы с нами были не только дорогие родственники, по эту сторону жизни, но встретили нас и родственники, уже перешедшие на ту сторону. И Ангелы, которые примут нашу душу на пороге иной жизни.

Очень часто кончина праведного человека происходит в мире и спокойствии. Именно такую кончину мы просим себе в молитве, которая произносится за Божественной Литургией: «Христианския кончины живота нашего, безболезненны, непостыдны, мирны, и добраго ответа на Страшнем Судищи Христове, просим». Дается такая кончина за праведную жизнь.

Отец Иоанн Крестьянкин рассказывает: «Умирал в полном и ясном сознании профессор Петроградской Духовной Академии Василий Васильевич Болотов, знаменитый ученый, человек с колоссальными знаниями и со смиренной верой в сердце. Умирал, напутствованный в вечность Исповедью и Причастием, и последние его слова на земле были восторгом души его пред открывшимся духовному взору блаженством: “Как прекрасны последние минуты… как хорошо умирать… иду ко Кресту… Христос идет… Бог идет…”». Последние слова, произнесенные 22 июля 1992 года протопресвитером[52] Иоанном Мейндорфом: «Икона Евхаристии (Eucharist’s icon)». О чем говорил отец Иоанн? Может быть, о своей любви к Евхаристии, которая была для него центром всего — и богословия, и духовной жизни. Или своей любимой фреске из алтаря семинарского храма, перед которой он столько молился (по просьбе отца Иоанна была написана икона в византийском стиле — Христос причащает апостолов). А может быть, он уже созерцал духовным взором Небесную Евхаристию, вечную Литургию, совершающуюся непрестанно в Царстве Божием?..

А вот как умирал протопресвитер Русской Армии и Флота Евгений Аквилонов, профессор Санкт-Петербургской Духовной академии, автор замечательных богословских трудов. Отец Евгений умирал от саркомы, ему было 49 лет. Почувствовав приближение смерти, отец Евгений взял в руки зажженную свечу и начал сам себе читать «Последование на исход души от тела». Со словами: «Упокой, господи, душу раба Твоего, протопресвитера Евгения» он отошел в вечность.

Но жалко умирают хулители веры. Что-то открывается им на грани жизни этой и той… Может быть, видят они собравшихся у постели бесов, может быть, чувствуют зловоние и жар готовых принять их адских бездн.

Вольтер[53] всю жизнь боролся с религией, с Богом. Однако последняя ночь его жизни была ужасной. Он умолял врача: «Заклинаю вас, помогите мне, я дам вам половину своего имущества, если вы продлите мою жизнь хотя бы на шесть месяцев, если же нет, то я пойду в ад и вы последуете туда же». Он хотел пригласить священника, но его свободомыслящие друзья не позволили это сделать. Вольтер, умирая, кричал: «Я покинут Богом и людьми. Я пойду в ад. О, Христос! О, Иисус Христос!».

В ответ на предложение отречься от диавола Вольтер ответил: «Теперь не время наживать себе новых врагов».

Сестра милосердия, француженка провела несколько часов при смертном одре Вольтера. Позднее ее пригласили помочь англичанину, который также был при смерти. Она сразу же спросила:

— А этот англичанин — христианин?

— О, да! — ответили ей, — он христианин, живет во страхе Божьем, но почему вы спрашиваете об этом?

Она ответила:

— Сударь, я служила медсестрой у смертного одра Вольтера, и я вам говорю, что за все богатства Европы я не хочу видеть другого умирающего безбожника. Это было нечто ужасное. Очевидно, что смерть Вольтера гораздо красноречивее, чем его жизнь, свидетельствует о существовании Бога.

Американский писатель-безбожник Роберт Пейн сказал на смертном одре: «Я отдал бы миры, если бы их имел, чтобы моя книга “В век разума” никогда не была напечатана. Христос, помоги мне, будь со мною»!

Автор книги «Библия для верующих и неверующих» Емельян Ярославский, умирая, просил своего друга Сталина: «Сожги мои книги. Смотри, вот Он здесь. Он ждет меня. Сожги мои книги».

У постели умирающего Александра Осипова, скандально отрекшегося от веры преподавателя Ленинградской Духовной академии, дежурила секретарша, которая записывала его последние распоряжения, вела дневник болезни. 4 октября 1967 года, за 3 недели до его смерти, она записала в дневнике: «Невозможно смотреть на это издевательство смерти, нет слов записывать медленное угасание страстного борца, оратора, человека, вынесшего столько ударов жизни и не согнувшегося под ними. И вот единственной силе удается потеха над этим несгибающимся, неподдающимся Человеком. Как он боялся этого состояния! Он называл его — “идиотик”. “Не хочу быть идиотиком!”. Рассказывает бредово о галлюцинациях “страшных” и “обыкновенных”. “Я был там…(выделено мной. — свящ. К. П.)». Где там, если Осипов ни в какое там не верил?..

Но и праведники не всегда умирают мирно. Нередко Господь попускает и праведному человеку умирать болезненно. Однажды современного афонского подвижника, старца Паисия спросили: «Какова причина мук человека перед смертью? только ли она в греховности умирающего?» И старец ответил: «Нет, это небезусловно. Также небезусловно и то, что, если душа человека выходит из него тихо и спокойно, то он находился в хорошем состоянии. Даже если люди страдают и мучаются в последние мгновения жизни, это не обязательно значит, что у них много грехов. Некоторые люди от великого смирения усердно просят у Бога, чтобы Он дал им плохую кончину — чтобы после смерти остаться в безвестности. Или кто-то может иметь плохую кончину для того, чтобы [духовно] расплатиться с небольшим долгом. К примеру, при жизни человека хвалили больше, чем он этого заслуживал, поэтому Бог попустил, чтобы в час смерти он вел себя как-то странно, для того чтобы пасть в глазах людей. В других случаях Бог попускает некоторым страдать в час смерти, чтобы те, кто находится рядом, поняли, насколько тяжело приходится душе там, в аду, если она не приведет себя в порядок здесь…»

Нам бы хотелось, чтобы при одре нашем стояли Ангелы и провожали душу нашу в иной мир, на Небеса. Но бывает это не всегда, и вот какой случай в этой связи приводит святитель Игнатий Брянчанинов:

«Поведал некий старец. Два брата жили по соседству с ним. Один — странник, другой — туземец. Иноземец жил немного нерадиво, туземец был великий подвижник. Настало время, и иностранец скончался в мире. Прозорливый старец, сосед их, увидел множество Ангелов, сопровождавших его душу. Когда он приблизился ко входу на Небо, на вопрос о нем пришел голос свыше: “Ясно, что он был немного нерадив, но за странничество его отворите ему вход в Небо”. После этого скончался и туземец, и собрались у него все его знакомые. Старец увидел, что Ангелы не пришли для сопровождения его души, и удивился. Упав ниц перед Богом, он спросил: “Почему иноземец, живший нерадивее, сподобился такой славы, а этот, будучи подвижником, не удостоен ничем подобным?” И последовал ответ: “Подвижник, умирая, видел своих плачущих родственников, и этим душа его была утешена, а странник хотя и был нерадив, но не видел никого из своих. Находясь в таком состоянии, он плакал сам, и Бог утешил его».

Закончить эту тему хочется свидетельством о блаженной кончине преп. Серафима Саровского. Очевидцем чуда, сопутствующего ей, по милости Божией, стал известный молитвенник, старец Филарет Глинский. «Ночью, 2 января 1833 года, стоя на крыльце своей келлии, отец Филарет Глинский увидел сияние на небе и чью-то душу, с пением возносимую Ангелами на Небо. Долго смотрел он на это чудное видение. Подозвав к себе некоторых братий, оказавшихся тут, показал им необыкновенный свет и, подумав, сказал: «Вот как отходят души праведных! Ныне в Сарове почил отец Серафим». Видеть сияние сподобились только двое из братии. После узнали, что, действительно, в ту самую ночь скончался отец Серафим» (Глинский патерик).

Когда разлад с душой огромен,
И сердце предано огню.
Я наберу тот самый номер,
И в безнадегу позвоню.
На межпланетные задворки.
На дно, которое без дна...
Вы набирали три шестерки?
Вам отвечала тишина?
Посеребрит мою обитель
Осколок света неземной...
Похоже, Ангел, мой хранитель
Маячит где-то за спиной.
Крылатый друг, ты вхож в чертоги
Добра и зла, и вещих снов,
Где нет дорог...
И есть дороги
Соизмеримости миров.
Где лабиринты и ухабы,
Где продолжается игра
От осторожного "пора бы",
До безнадежного "пора..."
Зачем ты здесь?
Надуты губки,
Крыло дрожит и...
Боже мой,
Ты сам боишься, что из трубки
Услышишь голос ледяной.
Он приглашает в неизбежность,
Откуда нет пути назад...
...Мы все заглядывали в бездну
И сразу отводили взгляд...